Дэвид Хьюсон - Убийство-2

Луиза любила отца, хоть им и приходилось проводить друг у друга на глазах слишком много времени. Он по-своему пытался занять место Рабена: постоянно твердил ей, что нужно подыскивать для Йонаса школу и начинать обустраивать подвальное помещение, чтобы у них было больше места. Вот и сегодня к вечеру, сидя за обеденным столом и доедая сэндвич, он принялся за старую песню:

— Нужно подать заявление как можно раньше, чтобы получить место в хорошей школе. Это важно…

Йонас сидел на полу в отведенной им комнате, увлеченный новой игрушкой, которую только что подарил ему Кристиан Согард. Майор по званию и правая рука ее отца, Согард был красив и уверен в себе. Он часто бывал у них в доме, улыбался Луизе, гладил мальчика по голове, дарил ему солдатиков в форме. Йонас обожал эти игрушки, любил находиться рядом с Согардом и играть с ним в войну.

В детском саду у Йонаса сегодня произошла стычка с одним мальчиком — его снова дразнили из-за отца. Согард поехал забирать его, вмешался, привез домой.

Луиза понимала, чего добивается Согард. Похоже, отец хотел того же. Причины распада армейских браков были немногочисленны и предсказуемы. Разлука либо скрепляла семью, либо ломала. Исчезновение Рабена в утробе датской системы принудительного психиатрического лечения оказалось даже хуже его шестимесячных назначений в Ирак и затем в Афганистан. Тогда она, по крайней мере, знала, когда ждать его домой. Правда, это могло случиться и раньше срока — если бы его привезли на носилках или в гробу.

— В школу определяют по месту жительства, папа. Йенса скоро выпустят. Он получит работу. Мюг говорит, на стройплощадках не хватает рук. Плотники…

— То есть ты покинешь нас? В лазарете тебя обожают. Ты нужна нам здесь.

Луиза работала медсестрой в лазарете при воинской части: хорошая работа, мизерная зарплата. Но там она чувствовала, что в ней нуждаются, ее ценят, и это было важно.

Ярнвиг взял кружку с кофе.

— Ты действительно думаешь, что его освободят?

— Конечно. Ему лучше. Нет никаких причин держать его там. Ты бы и сам это понял, если бы увидел его.

— А если опять откажут? Ты ждешь уже два года.

— Я прекрасно знаю, сколько я жду. Я считаю каждый день.

— Ты ждешь, а тем временем откладываешь свою жизнь на потом. От этого страдаешь ты, страдает Йонас…

Она всегда считала отца привлекательным мужчиной. Высокий, с горделивой осанкой, уверенный, честный, порядочный. Ей было пятнадцать, когда ее мать вышла из дома, села в самолет и улетела в Испанию, чтобы начать жизнь заново, без них. Боль от потери до сих пор была жива и в отце, и в дочери.

— Йенс — отец Йонаса, и я люблю его. Если тебе это не нравится, то мы немедленно уедем отсюда.

Он откусил сэндвич и стал перелистывать бумаги, лежащие перед ним на столе.

Раздался стук в дверь. На пороге стоял Саид Биляль, один из младших офицеров. Из нового поколения рожденных в Дании мусульман, он был сыном иммигрантов. Темноволосый, смуглый, по-видимому, без друзей. Если он и улыбался когда-нибудь, Луиза этого ни разу не видела.

Биляль стоял с каской в руке, в полевом обмундировании, вытянувшись по стойке смирно.

— Майор Согард сказал, что вы хотели узнать последнюю информацию о погрузке.

— Позже, — сказал Ярнвиг, не поворачивая головы.

— Прошу разрешения обратиться по поводу младшего капрала…

— Позже. Благодарю.

— Этот солдат не очень-то счастлив, — заметила Луиза, когда Биляль ушел.

— Ну и что? Скоро он будет в Гильменде. Они служат, потому что таков их долг. Мы не ждем от них радостных песен и плясок.

Она вернулась в их комнату к Йонасу и Кристиану Согарду, села рядом с ними на полу.

— Я хочу показать папе новую игрушку, — сказал Йонас. — Когда мы его увидим?

Она поцеловала его мягкие светлые волосы.

— Скоро.

Внимание Согарда было направлено в большей степени на нее, чем на Йонаса, и она не возражала. Майор был симпатичным и заботливым. Вот уже два года она жила как вдова или девственница, и общество мужчины, который бросает на нее восхищенные взгляды, вносило приятное разнообразие.

— А когда? — спросил Йонас.

— Очень скоро, — ответила Луиза Рабен уверенно и улыбнулась в ответ на улыбку Кристиана Согарда.

Карстен Плоуг всей душой ненавидел перемены, и это означало, что приход нового министра он воспринял в штыки. Это же как жениться на незнакомке. Чиновник никогда не знает, что ждет его завтра.

— И где его носит? — ныл он, глядя на Карину.