Линкольн Чайлд - Холодная месть

— Да уж, повезло так повезло, — пробормотал д’Агоста.

— Я выждал четыре, возможно, пять минут. Больше не мог — кровотечение было сильным. Затем встал и, оттолкнувшись от затонувшего трупа, выбрался из топи. Соорудил из подручных средств давящую повязку. Я был в милях от возможной помощи, от ближайшего жилья.

Пендергаст пару минут молчал. Когда он заговорил снова, голос его показался чуть крепче, уверенней.

— Мы с Джадсоном охотились здесь лет десять назад. Еще тогда я познакомился с местным доктором по фамилии Роскоммон. У нас обнаружились общие интересы. Он практиковал в деревеньке Инверкирктон, в трех милях отсюда. По прямой эта деревня — ближайшая к месту, где я был ранен.

— Как же вам удалось добраться дотуда и при этом не наследить?

— Повязка вышла неплохой, и я не оставил кровавых пятен на земле. Двигался осторожно. Об остальном позаботился ливень.

— Вы шли к дому этого врача три мили в бурю, с открытой раной в легком?

— Да, — ответил Пендергаст, глядя в упор на друга.

— Господи милостивый… как же вы смогли?!

— У меня внезапно появилась причина жить.

Д’Агоста лишь покачал головой.

— Роскоммон необыкновенно умен и проницателен. Для него не составило труда поставить диагноз и определить лучший способ лечения. Мне дважды повезло. Во-первых, пуля все-таки миновала подключичную артерию, пройдя на волосок от нее. Во-вторых, ранение оказалось практически сквозным, операция по извлечению пули не потребовалась. Роскоммон удалил воздух из плевральной полости и сумел остановить кровотечение. А ночью перевез меня сюда. Его тетушка заботится обо мне с тех пор.

— Тетушка?

— Забота о ней — единственное, что удерживает доктора в здешних краях. Хотя, полагаю, он мог бы иметь блестящую практику на Харли-стрит. Он знал, что с тетушкой я буду в безопасности.

— Значит, весь прошлый месяц вы провели здесь?

— И проведу здесь еще столько времени, сколько потребуется, чтобы встать на ноги и закончить дело.

— Я вам понадоблюсь здесь!

— Нет! — с силой произнес Пендергаст. — Нет же! Чем скорее вы вернетесь домой, тем лучше. Господи, Винсент, вы практически раскрыли мое убежище!

Лейтенант смолчал.

— Самое ваше присутствие поблизости подвергает меня ненужному риску. Несомненно, Джадсон сейчас в Шотландии, и он в панике. Он не знает, погиб я или выжил. И когда он заметит вас, а в особенности вблизи этого коттеджа…

— Я могу помочь вам иными способами.

— Ни в коем случае. Из-за меня вы уже чуть не погибли. Капитан Хейворд не простит мне, если подобное случится опять. Лучшее, что вы можете для меня сделать, и единственно подходящее — вернуться в Нью-Йорк, заниматься своей работой и молчать о том, что здесь произошло. Я должен завершить дело в одиночку. Не говорите никому: ни Проктору, ни Констанс, ни Хейворд. Вы поняли? Чтобы покончить с Джадсоном, мне нужно набраться сил. И я с ним покончу — конечно, если он раньше не покончит со мной.

Последняя фраза больно ранила лейтенанта. Он посмотрел на Пендергаста, столь ослабевшего телом, но не утратившего ни решимости, ни душевной силы. И какая фанатическая одержимость в глазах! Господи, как же сильно он любил эту женщину…

— Хорошо, — неохотно согласился д’Агоста. — Я поступлю, как вы советуете. Но мне придется рассказать Лоре. Я пообещал никогда больше ей не лгать.

— Хорошо. Кто еще знает о ваших розысках?

— Инспектор Балфур. И немало других людей. Я ведь расспрашивал многих.

— Значит, Эстерхази уже известно о вас. И это можно обратить в нашу пользу. Расскажите по возвращении в охотничий домик, что поиски оказались бесплодными и вы убедились в моей смерти, а потом с горестным видом отправляйтесь домой.

— Ну, если вы этого хотите…

— Я на этом настаиваю! — прошептал Пендергаст.

Доктор Фелдер шел по гулкому залу больницы «Маунт-Мёрси», сунув под мышку тонкую папку с документами. Рядом вышагивал лечащий врач пациентки, доктор Остром.

— Доктор, спасибо большое за разрешение посетить ее, — сказал Фелдер.

— Пожалуйста, я всегда рад. Полагаю, ваш интерес к ней не сиюминутен?

— Да. Ее случай, хм… уникален.

— Это можно сказать о многом, относящемся к семейству Пендергаст… — начал было Остром, но внезапно умолк, будто осознав, что наговорил лишнего.

— А где ее опекун, Алоизий Пендергаст? Я пытался связаться с ним, но безуспешно.

— К сожалению, он для меня — полная загадка. Является неожиданно, в самое неподходящее время, требует, приказывает и снова исчезает. Общаться с ним тяжело.