Джон Тренейл - Врата Совершенного Знания

Горелка отбрасывала озерцо желтого света на лица молодых людей, придавая им болезненный оттенок.

— Сколько? — настойчиво спросил Мэт. — Сколько времени тебе потребуется, чтобы восстановить все?

— По крайней мере, вдвое больше того срока, который я назвал раньше. Месяцев шесть, может, больше…

Наступившую тишину прервал звук тяжелых шагов этажом выше. Мэт и Ленни испуганно взглянули вверх. Прежде чем они успели отреагировать, дверь в лабораторию затрещала под чьей-то тяжестью. Этот звук разнесся по всей комнате, и они инстинктивно придвинулись ближе друг к другу.

— Кто там? — крикнул Мэт. Но в ответ опять донесся шум, словно что-то обрушилось на дверь. — Кто там? — повторил он.

На этот раз они получили ответ. Чей-то голос, высокий и резкий, заорал, перекрывая шум от третьего удара:

— Открывайте!

— Кто это? Какое вы имеете право?..

— По распоряжению юаня! — Голос взлетел до визга. — Подразделение Тайваньского гарнизона! Открывайте!

Крабиков взглянул вверх, прикрыв рукой глаза от солнца. Над ним, на веранде прелестного летнего домика, в плетеных креслах сидели двое мужчин. Один — престарелый китаец — дремал, склонившись набок и закинув ногу на ногу. На коленях у него лежал бумажный веер. Другой бодрствовал. Увидев внизу офицера, он поднял палец, и Крабиков замер.

Очень осторожно, словно не желая тревожить соседа, Олег Казин взял вилку. Движения его были медленными и точными. И вдруг он сделал стремительный выпад, и раздался скрежет металла о фаянс. Крабиков вздрогнул от неожиданности и увидел, как начальник торжествующе поднял вилку с наколотым на зубцы шмелем.

Китаец не пошевелился, но открыл глаза и уставился на шмеля. Насекомое беспомощно сучило передними лапками. Казин, не мигая, наблюдал за этой безнадежной борьбой за жизнь, потом опустил вилку на тарелку и раздавил красивое золотистое тельце.

Сунь Шаньван, новый, глава китайской секретной службы, потянулся, зевнул и огляделся вокруг.

— Я и не предполагал, что Азовское море так прекрасно, — заметил он вежливо.

— Да, летом оно особенно красиво, — согласился Казин.

До последнего времени он внешне почти совсем не менялся: лысый, круглолицый — кровь с молоком, стройный и подтянутый, всегда бодрый духом. Изменения стали проявляться только в последние несколько месяцев. Румяное лицо пошло пятнами, тело высохло. Это впечатление усиливал запавший рот и оскал, обнажавший потемневшие зубы. Сегодня Крабиков, глядя на Олега Казина, председателя КГБ, почувствовал, что его начальник постепенно, но без видимых сожалений начнет уходить из жизни, сложив ее к ногам той единственной власти, которая превышает его собственную.

Китаец отложил в сторону веер и, достав пачку сигарет из нагрудного кармана хлопчатобумажной сорочки, протянул ее Казину. Тот улыбнулся в ответ:

— Нет, спасибо. Я уже говорил, товарищ Сунь, что бросил.

Суню уже много раз сегодня говорили об этом, но его это совершенно не смущало. Казин знал: проживи они оба еще лет сто, его гость всякий раз, вынимая пачку, будет предлагать ему сигареты.

Сунь Шаньван наклонился к огоньку, который мгновенно вспыхнул в сложенных чашечкой ладонях Крабикова, и поблагодарил его улыбкой. Офицер тоже улыбнулся, но лишь губами. Взгляд его оставался суровым. Он знал, что Казин симпатизирует своему гостю, но не мог понять почему. Сунь напоминал главу какой-нибудь крупной японской компании: большие прямоугольные очки, худое лицо и слезящиеся глаза, форма рта совсем не китайская. Вообще, Крабиков не любил азиатов. Когда запах горящих табачных листьев поплыл в сторону Казина, тот снял белую соломенную шляпу со спинки кресла и стал помахивать ею, подгоняя к себе дым. Он с видимым удовольствием наслаждался ароматом. Оба говорили на слегка выспреннем английском, единственном общем для них языке. Но теперь Казин обратился к Крабикову по-русски.

— Присоединяйтесь. У нас после обеда будет частная беседа. — И добавил, заметив вопрошающий взгляд помощника: — Все нормально. Никаких подслушивающих устройств. — Перейдя на английский, Казин спросил гостя со скрытой улыбкой: — Скажите, товарищ Сунь, какие чувства вы испытываете по поводу этого исторического события? Я хотел бы, чтобы Крабиков послушал ваши рассуждения.

— Удивляюсь, — ответил Сунь, — насколько тут все рационально. Похоже на деловую дискуссию между двумя большими конкурентными компаниями, которые задумали вместе осуществить рискованную операцию. Чувствам в таких случаях места нет.