Лорел Гамильтон - Кафе лунатиков

– Я получил твое сообщение, – сказал он. – Спасибо, что спасла Луи.

– Всегда пожалуйста, – ответила я, вставляя ключ в замок.

– Мы не нашли Джейсона. Ты действительно думаешь, что он у ведьм?

Я открыла дверь. Ричард вошел вслед за мной и закрыл ее.

– Не знаю. Мне это тоже не дает покоя. Если бы Джейсона увела она, он был бы там.

Волк, когда его освободили от шкуры, оказался неизвестной мне женщиной.

Я пошла в спальню, как будто была одна, Ричард за мной. Все было каким-то далеким, легким и чуть нереальным. Мне отрезали рукав жакета и свитера. Жакет я бы попыталась спасти, но думала, что он все равно уже безнадежно испорчен. Еще они перерезали ножны в левом рукаве. И чего это хирурги в госпиталях рвутся все отрезать?

Ричард подошел сзади, поднес руки к моей раненой руке, не касаясь.

– Ты мне не сказала, что ранена.

Тут зазвонил телефон, и я автоматически сняла трубку.

– Анита Блейк? – спросил мужской голос.

– Я.

– Это Уильямс, натуралист из Центра Одубона. Я тут прослушал несколько лент с криками сов, которые записывал ночью. На одной из них записался звук такой, что я бы поклялся, что это голос гиены. Я сказал полиции, но они не поняли важность факта. Вы понимаете, что может означать в этих местах голос гиены?

– Гиена-оборотень, – сказала я.

– Да, я тоже так подумал.

Никто ему не говорил, что убийца почти наверное вервольф. Но один из пропавших оборотней был гиеной. Может быть, Эльвира и в самом деле имеет отношение не ко всем пропавшим оборотням?

– Вы сказали, что сообщили полиции?

– Да, сообщил.

– Кому?

– Я звонил в офис шерифа Титуса.

– И с кем вы говорили?

– С Айкенсеном.

– Вы точно знаете, что он сказал Титусу?

– Нет, но зачем ему было бы это скрывать?

В самом деле, зачем?

– Там кто-то пришел, я сейчас открою. Подождете минутку?

– Я думаю...

– Сейчас я вернусь.

– Уильямс, Уильямс, не открывайте дверь!

Но я уже говорила в пустоту. Послышались его шаги к двери. Она открылась, я услышала удивленный возглас. Потом более тяжелые шаги.

Кто-то взял трубку. Слышно было дыхание, но больше ничего.

– Говори, сукин ты сын!

Дыхание стало тяжелее.

– Айкенсен, если ты ему что-нибудь сделал, я тебе твой собственный хрен скормлю с ножа!

Он засмеялся и повесил трубку. И я не могла бы сказать на суде, кто это был.

– Черт, черт, черт!

– Что случилось?

Я позвонила в справочную узнать номер полиции Уиллотона и нажала кнопку, которая набрала этот номер автоматически за небольшую плату.

– Анита, в чем дело?

Я подняла руку, прося его подождать. Ответила женщина.

– Помощник начальника Холмс?

Это была не она. После заявления, что речь идет о жизни и смерти, меня соединили с Гарровеем. Я не повысила голос в разговоре с женщиной – куча очков в мою пользу.

Гарровею я изложила сжатую версию.

– Не могу поверить, что даже Айкенсен может быть втянут в такое дело, но пошлю машину проверить.

– Спасибо.

– Почему ты не звонила 911? – спросил Ричард.

– Они бы связались с полицией округа. Может быть, Айкенсен даже получил бы назначение на этот вызов.

Я боролась с изувеченным жакетом. Ричард помог мне стащить его с левого плеча, а то я никогда бы сама не справилась. Сняв его, я поняла, что мне больше нечего надеть. Два пальто за два дня. Осталось только одно, и я взяла его. Ярко-красное и длинное. Я его надевала всего два раза, и оба раза на Рождество. Красное пальто выделяется даже ночью. Если надо будет кого-то скрадывать, придется его снять.

Ричард помог мне натянуть левый рукав. Все равно было больно.

– Поехали за Джейсоном, – сказал Ричард.

Я глянула на него.

– Ты никуда не поедешь, разве что туда, куда ездят ликантропы в полнолуние.

– Ты даже не можешь сама надеть пальто. Как ты поведешь машину?

Он был прав.

– Тебе может грозить опасность.

– Я – взрослый вервольф, а сегодня полнолуние. Как-нибудь справлюсь.

Взгляд его сделался далеким, будто он слышал голоса.

– Ладно, поехали, но первым делом мы едем спасать Уильямса. Думаю, оборотни близко от его жилья, но я точно не знаю, где.

Ричард стоял, одетый в свой длинный пыльник. На нем была белая футболка, пара джинсов с разорванным коленом и более чем заслуженные ботинки.

– Зачем ты оделся, как оборванец?

– Если я перекидываюсь в одежде, она всегда рвется. Так что это предосторожность. Ты готова?

– Да.

– Поехали, – сказал он.

Что-то в нем изменилось. Напряжение ожидания, как у воды, готовой вот-вот хлынуть через край. Я глянула в его глаза, и что-то мелькнуло в них. Что-то мохнатое, ждущее своего часа.