Лорел Гамильтон - Смеющийся труп

Мои руки и ноги были все в засохшей крови. Я не стала утруждать себя мытьем рук. Позже я приму душ. Избавьтесь от всей грязи сразу.

Футболка доставала мне почти до колен. На ее передней стороне была огромная карикатура на Артура Конан Дойля. Он смотрел в гигантскую лупу, и один глаз у него был комично большим. Я посмотрела на себя в зеркало над раковиной. Мягкая теплая футболка подействовала на меня успокаивающе. Это хорошо. Это как раз то, что мне сейчас нужно.

Со старой футболкой придется проститься. Ее уже ничто не спасет. Но может быть, мне удастся спасти своих пингвинчиков. Я налила в ванну холодной воды. Если бы я испачкала кровью рубашку, то замочила бы ее в холодной воде. Будем надеяться, игрушкам это тоже пойдет на пользу.

Я достала из-под кровати пару кроссовок. Не стоит идти по лужам крови в одних носках. Обувь придумана как раз для таких случаев. Правда, создатели “Найка” вряд ли думали, что в их кроссовках кто-то будет ходить по лужам из крови зомби. Трудно предвидеть все.

Два пингвинчика стали коричневыми. Я осторожно отнесла их в ванную, положила в воду и держала их под водой, пока они не намокли и не перестали всплывать. Тогда я закрыла кран. Мои руки стали немного чище. Вода – наоборот. Если эти два пингвинчика отстираются, значит, есть надежда, что и остальные тоже.

Я вытерла руки об одеяло. Нет смысла пачкать полотенце.

Зигмунд, пингвин, которого я иногда брала с собой в кровать, был только чуть-чуть забрызган. Всего несколько пятнышек на пушистом белом животике. Маленькое благословение. Мне хотелось, чтобы он был под рукой, когда я буду делать заявление. Маловероятно, что Дольф кому-то расскажет. Я поставила Зигмунда как можно дальше от самых ужасных пятен, как будто это могло помочь. Глупая игрушка смотрела на меня из угла, и мне делалось легче. Чудесно.

Зебровски стоял возле аквариума. Он поглядел на меня.

– Таких здоровых ангельских рыбок я в жизни не видывал. Ее и зажарить не грех.

– Оставь рыбку в покое, Зебровски, – сказала я.

Он усмехнулся:

– Конечно-конечно. Я просто подумал.

Дольф сидел в кухне, положив руки на столик. Лицо его ничего не выражало. Если он и был огорчен тем, что меня едва не убили, то ничем этого не показывал. Впрочем, Дольф всегда такой. Только в связи с этим делом он позволил себе проявить эмоции. Еще бы – зомби-убийца, резня среди гражданского населения.

– Хочешь кофе? – спросила я.

– Конечно.

– Мне тоже, – сказал Зебровски.

– Только если скажешь волшебное слово.

Он прислонился к стене у двери.

– Пожалуйста.

Я вынула из морозилки пачку кофе.

– Ты хранишь кофе в морозилке? – удивился Зебровски.

– Разве тебя до сих пор никто не угощал настоящим кофе? – спросила я.

– Лучший кофе для гурмана – “Выбор дегустатора”.

Я покачала головой:

– Варвар.

– Если вы оба закончили состязаться в остроумии, – сказал Дольф, – то, может быть, мы можем выслушать заявление?

Я улыбнулась ему и Зебровски. Черт возьми, разве не здорово видеть этих двоих? Должно быть, шок оказался сильнее, чем мне представлялось, если я радуюсь, видя Зебровски.

– Я спала, занимаясь собственным делом, а проснувшись, увидела зомби, стоящего надо мной. – Я засыпала зерна в маленькую черную кофемолку, которую купила, потому что ее цвет гармонировал с цветом упаковки для кофе.

– Что тебя разбудило? – спросил Дольф.

Я включила кофемолку, и чудесный аромат свежесмолотого кофе заполнил кухню. Райское наслаждение.

– Трупный запах.

– Объясни.

– Я видела сон и вдруг почувствовала трупный запах. Он не вписывался в мой сон. Поэтому я проснулась.

– Что было потом? – Дольф достал свой неизменный блокнот и приготовился записывать.

Я сосредоточилась на каждой маленькой стадии приготовления кофе и попутно поведала Дольфу все, включая мои подозрения насчет сеньоры Сальвадор. Квартира наполнилась тем чудесным запахом, который всегда появляется, когда я заканчиваю варить кофе.

– Так ты думаешь, что Доминга – тот аниматор, которого мы ищем? – уточнил Дольф.

– Да.

Он посмотрел на меня через столик. Взгляд его был очень серьезен.

– Ты можешь это доказать?

– Нет.

Он глубоко вздохнул и на мгновение прикрыл глаза.

– Отлично. Просто отлично.

– Судя по запаху, кофе готов, – сказал Зебровски. Он устал стоять и теперь сидел прямо на полу у самого дверного проема.

Я разлила кофе по чашкам.

– Если нужны сахар или сливки, берите сами. – Я поставила сахарницу и молочник со сливками – настоящими сливками – на столик. Зебровски положил много сахара и не побрезговал сливками. Дольф предпочел черный. Я тоже предпочитаю черный – как правило. Но сегодня вечером я добавила сливок и положила сахар. Настоящий кофе с настоящими сливками. Ням-ням.