– Я не убиваю людей за деньги.
– Вы убиваете вампиров за деньги, – сказал он.
– Я исполняю приговор. Это законная казнь, и я это делаю не ради денег, – сказала я.
Томми покачал головой и отодвинулся от стены.
– Я слышал, что вам нравится протыкать вампиров осиновым колом. И вас не слишком беспокоит, сколько человек придется убить, чтобы до них добраться.
– Мои источники сообщают, что раньше вы уже убивали людей, мисс Блейк, – добавил Гейнор.
– Только в пределах необходимой самообороны, Гейнор. Я не совершаю убийств.
Берт уже успел встать.
– Я думаю, нам действительно пора идти, – сказал он.
Бруно поднялся одним текучим движением; его большие черные руки слегка напряглись. Я готова была поспорить, что он владеет каким-то из боевых искусств.
Томми отвел в сторону полу своей спортивной куртки и продемонстрировал пистолет, совсем как герой из старых фильмов про сыщиков. Это был “магнум-357”. Может проделать в человеке большую дыру.
Я просто стояла и смотрела на них. А что мне еще оставалось? Возможно, я справилась бы с Бруно, но у Томми был пистолет, У меня – нет. Это решило спор.
Они обращались со мной так, словно я была очень опасна. При моих пяти футах и трех дюймах я не так уж внушительно выгляжу. Стоит оживить парочку мертвецов и убить несколько вампиров, и люди уже считают тебя чудовищем. Иногда это очень обидно. Но сейчас... Это дает мне шанс.
– Вы и впрямь думаете, что я пришла сюда без оружия? – спросила я. Мой голос звучал чрезвычайно сухо.
Бруно посмотрел на Томми. Тот пожал плечами:
– Я ее не лапал.
Бруно фыркнул.
– И все-таки у нее нет оружия, – сказал Томми.
– Готов поставить на это свою жизнь? – спросила я. При этом я улыбнулась и очень медленно завела руку за спину. Пусть подумают, что у меня сзади на поясе кобура. Томми сразу же подобрался и потянулся к пистолету. Если он достанет его, мы покойники. А если Берт уцелеет, я буду являться ему по ночам.
– Не надо, – сказал Гейнор. – Нет необходимости кого-то убивать, мисс Блейк.
– Не надо, – согласилась я. – Действительно, нет такой необходимости. – Я постаралась унять сердцебиение и убрала руку от воображаемого пистолета. Томми убрал руку от настоящего. Вот и умнички.
Гейнор опять улыбнулся, как милый безбородый Санта-Клаус.
– Вы, конечно, понимаете, что обращаться в полицию будет бесполезно.
Я кивнула.
– У нас нет доказательств. Вы даже не сказали, кого хотите воскресить из мертвых и почему.
– Получится ваше слово против моего, – сказал он.
– И я уверена, что у вас куча друзей в высших инстанциях, – говоря это, я улыбнулась.
Его улыбка стала еще шире, и на жирных щечках образовались ямочки.
– Разумеется.
Я повернулась спиной к Томми и к его пистолету. Берт последовал моему примеру. Мы вышли на улицу, в ослепительный летний зной. Берт был несколько потрясен. В эту минуту я испытывала к нему что-то вроде симпатии. Приятно узнать, что и у Берта есть свои рамки, что есть вещи, которых он не будет делать даже за миллион долларов.
– Они, правда, стали бы в нас стрелять? – спросил он. Голос его звучал буднично и был более твердым, чем взгляд немного остекленевших глаз. Крутой Берт. Он открыл багажник, не дожидаясь, пока я попрошу.
– С учетом того, что имя Гарольда Гейнора записано в нашем ежедневнике и есть в компьютере? – Я взяла свой пистолет и нацепила кобуру. – Не зная, кому мы сказали об этой поездке? – Я покачала головой. – Слишком рискованно.
– Тогда почему ты сделала вид, что у тебя пистолет? – Берт смотрел мне прямо в глаза, и я впервые увидела на его лице неуверенность. Старым денежным мешкам подавай слова утешения, ну а я не такая неженка.
– Потому, Берт, что я могла и ошибаться.
Магазин свадебных принадлежностей находился на Сент-Петерс, сразу за Семидесятой Западной. Он назывался “Первое плавание”. Мило. С одной стороны у него была пиццерия, с другой – салон красоты “Темная ночь”. Окна салона были затемнены и обведены кроваво-красным неоном. Здесь любой желающий мог постричься и сделать маникюр у вампира.
Вампиризм был юридически признан в Соединенных Штатах всего два года назад. Мы до сих пор единственная страна в мире, где он разрешен законом. Не спрашивайте меня; я за это не голосовала. Существует даже движение за то, чтобы дать вампирам избирательные права. Налоги, мол, плати, а своих представителей иметь не моги, и все такое.
Два года назад, если кому-нибудь досаждал вампир, я шла и всаживала сукину сыну в грудь осиновый кол. Теперь я должна была получить ордер на выполнение приговора. А без него мне предъявили бы обвинение в убийстве, если бы поймали. Как я тоскую по старым добрым временам!
Читать дальше