Ава МакКарти - Проникновение

Улыбнувшись, отец покачал головой, протянул к ней руки и снова уронил их вдоль тела.

— Hija mia! Доченька!

Он смущенно поглядел в пол, потом кашлянул и уселся за стол напротив Гарри.

— Меня не предупредили, что это ты, Гарри, — сказал он. — Как я рад тебя видеть! Ты просто не представляешь!

Он наклонился вперед и потянулся к ней через стол. Потом, будто передумав, снова отодвинулся и сел, сцепив перед собой пальцы рук. Гарри почувствовала, как комок у нее в горле разбухает все больше. Она попыталась представить себя сидящей на школьной стене — и не смогла.

— Подумать только! — воскликнул он. — Совсем, совсем взрослая стала!

Взгляд его карих глаз был мутноват, но брови остались жгуче-черными. Гарри опустила голову.

— Я должна была прийти раньше, — негромко произнесла она.

— Тш-ш-ш! Ну что ты, золотко? Тебе тут совсем не место. Правильно сделала, что не приходила. Я сказал твоей матери, что не хочу никого из вас тут видеть.

— А она тебя навещает?

Он покачал головой.

— Мы с ней договорились, что будет лучше, если она не станет меня навещать.

Гарри попыталась представить себе свою изысканно одетую мать здесь, в этой комнате. Картинка не выстраивалась.

Отец, потеребив рукав, сказал:

— Твоя мать слишком многого ждала от брака с инвестиционным банкиром. Боюсь, я не оправдал ее ожиданий. Это моя вина, а не ее.

— А что Амаранта? Она-то уж точно тебя навещает, правда?

— На первых порах навещала, да. Притом весьма регулярно. — Он заговорщически подмигнул ей. — Ну, ты же знаешь Амаранту. Всегда делает то, что велит ей долг. Но потом у нее родился ребенок, и ей, конечно, стало не до меня. Поначалу она хотела принести Эллу с собой, но я строго-настрого запретил ей это. — Отец рубанул рукой воздух — горизонтально, ладонью книзу, будто веером сбрасывая на стол колоду карт. — Пока я жив, ноги моей внучки тут не будет.

Моргнув от удивления, Гарри откинулась на спинку стула. Оказывается, не она одна решила держаться подальше от отца.

— Значит, к тебе вообще никто не приходит?

Он пожал плечами.

— Иногда от визитов только хуже. — Он кивнул на Грэйси и ее собеседника. — Возьми вон Брендана. Каждый вторник, вот уже двадцать три года кряду, к нему приходит сестра, торчит тут и терзает его рассказами про жизнь и семью, которую он никогда больше не увидит. Каждый вторник он плохо спит по ночам.

— За что он сидит?

Отец отвел взгляд и секунду помолчал. Потом покачал головой и тихо сказал:

— Лучше тебе не знать, золотко.

Чувствуя, как у нее от ужаса округляются глаза, Гарри посмотрела на пожилого человека. Тот все так же пощипывал кожу на горле дрожащей рукой. Он скользнул по Гарри безучастным взглядом водянистых глаз, и у нее появилось ощущение, будто внутри все оборвалось. Она отвернулась и стала изучать лицо отца. Отец выглядел гораздо старше своих шестидесяти четырех лет. Кожа его стала дряблой, морщины на лбу — глубокими и волнистыми, как песчаные наносы, оставленные приливом.

— Ну а в целом здесь как, нормально? — спросила она. — Ты как?

— Не беспокойся обо мне, золотко. Кое-как перебиваюсь. — Он состроил гримасу. — По солнцу вот соскучился. Терпеть не могу, когда кто-то решает, когда нужно включить свет, когда выключить… Но я не сижу без дела. Похоже, из меня вышел бы неплохой плотник. Поигрываю в покер, пописываю письма… Я часто пишу тебе, Гарри.

— Правда? Я не получала никаких писем.

— О нет, я их никогда не отсылаю. — Он улыбнулся с таким видом, будто все это была не стоившая внимания стариковская болтовня. Потом нахмурился и подался вперед, протянув обе руки над столом. Ладони его были раскрыты — казалось, он призывал Гарри взять его за руки, хотя наверняка знал, что ей до него не дотянуться.

— Зачем ты пришла, Гарри? — спросил он. — Что-то случилось? Ты поэтому здесь?

Гарри вздохнула, ее плечи сами собой опустились. Она положила ладони на стол, как бы в ответ на отцовский призыв. Внутри у нее боролись противоположные порывы — Гарри вдруг почувствовала себя маленьким ребенком, собирающимся с духом, чтобы разом выпалить обо всех своих бедах. Она глубоко вздохнула.

— Меня решил повидать кое-кто из твоих друзей… — начала она.

Гарри говорила долго. Она видела, как пальцы отца сжимаются в кулаки, когда она рассказывала, как ее преследовали Леон и Пророк. К тому моменту, когда она дошла до встречи в Дублинских горах, глаза отца были плотно закрыты. Он понурил голову, подперев кулаками лоб. Когда он наконец посмотрел на нее, лицо его было белым как мел.