Мартин Смит - Залив Гавана

Кто-то попытался открыть дверь. Аркадий выключил видеомагнитофон и напряженно вслушивался, как ключ пытаются повернуть в замке. Кто-то тихо выругался, и он узнал голос Луны.

Аркадий словно слышал, как в голове сержанта шевелятся мысли. У Луны, вероятно, был ключ, который Аркадий дал Осорио. Этот ключ прекрасно подходил к двери квартиры Аркадия в Москве. Луна об этом не догадывался. Он знал только, что ключи не перестают работать сами по себе. Либо замок заменили, либо ключ не тот. Он сравнил его с другими ключами. Нет, это был именно тот ключ, который дала ему детектив. Значит, он не пытался воспользоваться им раньше. В свой первый визит Аркадий закрыл дверь, но не запер ее. Любой мог открыть дверь, просто повернув ручку. Кто-то так и сделал, так как в квартире кое-чего недоставало. Когда же Аркадий вернулся, дверь была заперта, хотя захлопнуть замок можно и без ключа, просто нажав на кнопку блокировки. Стало быть, Луна в первый раз пытался воспользоваться ключом.

Тут Аркадий обратил внимание на то, что на ринге стало тихо. Крики, свист и звон колокольчиков прекратились.

Если Аркадий раздражал Луну уже тем, что просто пришел к Сантерии, то как же он разозлится, когда обнаружит его в квартире Руфо!

Дверь задрожала от удара кулака. Аркадий как будто чувствовал, что Луна смотрит на замок. Наконец послышались удаляющиеся шаги, сопровождаемые скрежетом металла о камень. Когда Аркадий чуть приоткрыл дверь, Луна отошел уже примерно на квартал и был слабо освещен тусклым фонарем. Два боксера в тренировочных костюмах устало вышли из ворот клуба, за ними шел тренер, вытирая лицо полотенцем. Когда они дошли до двери, Аркадий выскользнул перед ними, чтобы его тень смешалась с их тенями. Так он дошел до угла. Троица, занятая своими собственными проблемами, проследовала дальше. Аркадий остановился и обернулся.

Луна возвращался. Металлический звук издавала пустая тележка с железными колесами, которую Луна прикатил к дому Руфо. Сержант был в гражданской одежде, на этот раз, вместо того чтобы рассчитывать на ключ, он сунул нож для колки льда в щель, надавил плечом, и дверь распахнулась. Сержант, казалось, знал, что ему нужно. Он вытащил и погрузил в тележку телевизор, видеомагнитофон и коробки с кроссовками, после чего покатил скрипящую и грохочущую тележку прочь. За Луной было легко следить, несмотря на тусклое уличное освещение, к тому же он двигался медленно, а тележка грохотала железными колесами.

Сержант как-то ухитрялся находить самые пустынные улицы. Он толкал тележку, лавируя между горами щебня, которые делали Гавану похожей на город, разрушенный землетрясением. Некоторые склады рухнули так давно, что из окон росли пальмы. Они прошли около десяти кварталов. Тут Луна остановился на самом темном перекрестке, поставил тележку, положил доску на ступени углового здания, затем вкатил тележку на порог и внутрь через двойные двери, открывающиеся наружу. Послышались звуки, похожие на козье блеяние.

Аркадий поднялся по ступеням за ним следом. Почему-то к зданию было подключено электричество — в глубине под темными сводами тускло горела лампа. Луна скрылся из виду в глубине здания. Аркадий слышал, как тележка громыхала по коридору.

Казалось, что он оказался в советском мавзолее. На полу можно было различить замутненное грязью изображение серпа и молота, на стенах бра в виде красных звезд, бюсты Маркса и Ленина на балконе. Разница состояла лишь в том, что вместо саркофага посередине стояла «лада» с номером 060 016. Автомобиль Приблуды. В зале виднелись еще две скульптуры, черная и белая. Черная — слишком хрупкая для сахарного тростника, который она рубила, а белая — русский супермен — тащил сеть с щедрыми дарами моря: камбалой, крабами и осьминогами. Легкое постукивание заставило Аркадия снова посмотреть вверх, на балкон. Между Марксом и Лениным блестели глаза коз. Вокруг лампочки кружилась пыль. Хотя в машине никого не было видно, она покачивалась из стороны в сторону. Это явно не игра теней…

Еще со времени аутопсии у Аркадия были ключи от машины Приблуды. Он открыл багажник, ощупал ворох пыльных мешков. Нижний мешок был тяжелее других. Аркадий вытащил мешок и развязал его. Козы продолжали блеять. Осорио подняла голову, не в силах встать, слишком затекло тело. Когда он поднял ее, двери фойе распахнулись, раздался звон козьего колокольчика. Луна вернулся, но не из коридора, а через ту дверь, в которую только что вошел Аркадий. На этот раз в руках сержанта была не бита — мачете. Он сказал что-то по-испански чрезвычайно довольно.