Чак Клостерман - Человек видимый

— Я здесь, перед вами.

Его голос прозвучал совсем близко — он стоял недалеко от нас на лестничной площадке и видел перед собой двух обнаженных и сбитых с толку людей.

— Звони в полицию, — сказал Джон.

Я оставила сотовый телефон на кухне, поэтому побежала вниз. Несмотря на весь ужас, помню, мне было неловко, что Игрек видит меня в неглиже. Сверху доносился голос мужа, который осыпал Игрека бранью, какой я в жизни не слышала из его уст. Тот в ответ смеялся и что-то язвительно спрашивал насчет молотка. Я набрала 911 и умоляла о помощи. На вопрос оператора, что случилось, я сказала: «В наш дом забрался какой-то человек. Приезжайте скорее, пожалуйста». А что еще я могла сказать?

Нужно было захватить из кухни нож или скалку, но мне это даже в голову не пришло. Я бросилась в гостиную и посмотрела наверх, на площадку второго этажа. Джона легко можно было принять за взбесившегося наркомана: голый человек с молотком в руке в ярости орал, обращаясь к пустому месту:

— Сволочь, я убью тебя, гадина! Снесу твою поганую башку и засуну ее тебе в глотку!

Но Игрек не злился, не угрожал, а только нагло издевался над нами.

— Я полюбил твою жену, и она меня любит, — хладнокровно заявил он. — Так что положи молоток и накинь на себя что-нибудь. Поговорим как мужчина с мужчиной.

— Я не собираюсь с тобой говорить, скотина! — взревел Джон. — Вон из моего дома!

— Не-а, — каким-то скучающим тоном произнес Игрек.

— Я убью тебя! — выкрикнул Джон.

— Не убьешь, — сказал Игрек. — Даже не пытайся.

И тогда Джон бросился прямо на его голос, и его рука с молотком с силой обрушилась сверху вниз по диагонали, отчего Игрек должен был рухнуть — если бы удар не пришелся по воздуху. Джон потерял равновесие, и я, окаменев, словно в замедленной съемке, видела, как его мощное тело отделилось от площадки, взмыло в воздух и, вращаясь вокруг своей оси, спланировало на пол в гостиной. Он падал долго, казалось, дольше, чем длилась наша с ним жизнь. У меня будто сердце оторвалось.

Мне показалось, что он врежется головой прямо в пол, а это мгновенная смерть. Ведь он падал с высоты в двадцать пять футов! Но он упал на копчик и закричал от страшной боли. Я с криком кинулась к нему. «Не подходи!» — крикнул он. Я растерялась и машинально взглянула наверх. И, конечно, никого не увидела.

Я услышала, как под Игреком поскрипывают ступени — он неторопливо спускался вниз. Я поискала глазами молоток, выпавший из руки Джона во время падения, твердо решив убить Игрека, хотя бы попытаться. Внезапно все стало просто и ясно.

— Теперь мы можем идти, — сказал Игрек.

— Да вы с ума сошли! — закричала я. — Вы же убили моего мужа!

Несчастный Джон, который громко стонал у самых моих ног, мог подумать, что ему осталось жить считанные секунды, но я не соображала, что говорю.

— Идемте со мной, — с поразительным хладнокровием сказал Игрек. — Нас не найдут, даю слово. Нас никто никогда не найдет.

— Вы действительно ненормальный, — заключила я.

— Мы теряем время, — возразил Игрек. — Не станем же мы сейчас спорить, почему я прав и почему вы нервничаете. Нужно немедленно уходить. Все будет хорошо.

Будто он и не слышал стонов Джона. Для Игрека он был уже трупом.

— Псих проклятый! — воскликнула я.

— Не отказывайтесь, Виктория, — настаивал Игрек. — Мы нужны друг другу. Вы знаете, что это так.

— Что б ты провалился! — сказала я. — Жалкий врунишка.

Я опустилась на колени около Джона и подняла глаза на Игрека. Его там не было, но я видела его так же ясно, как моего разбившегося мужа. Я никогда не видела его так ясно. И Игрек знал, что теперь я могу его видеть. Вот почему он пришел к нам в дом.

В течение нескольких мгновений я словно смотрела на себя со стороны, как в каком-то фильме. Это ощущение длилось считанные секунды, но запомнилось на всю жизнь. Молоток Джона, который валялся на ковре, внезапно взмыл и повис в воздухе, то наклоняясь, то описывая зигзаги, то подпрыгивая — прямо как в сказочном детском фильме восьмидесятых годов. Я не в силах была отвести от него взгляда — такой меня охватил ужас. «Все, — сверкнуло в сознании. — Это конец». Я замерла, а мозг продолжал лихорадочно работать. «Он будет меня истязать… Нет, сперва изнасилует… Нет-нет, сначала убьет, а потом уже надругается…» Я столько раз ошибалась в Игреке, что все казалось возможным. Я напряженно ждала его удара, гадая, сумею ли продержаться до приезда полиции, что они подумают, увидев на полу почти голую женщину, которая борется сама с собой…