Чак Клостерман - Человек видимый

В. В. Значит, вы не хотите ответить на мой вопрос?

Игрек. Вы сами знаете ответ. Вы ведь записываете наши разговоры, не так ли? Так прослушайте эти записи и скажите, что в моем рассказе кажется вам выдумкой. Мне будет очень интересно это узнать, очень интересно!

В. В. Прошу вас, не обижайтесь. Я не хотела обидеть вас своими вопросами. Вы сами объявили о своей готовности объяснить мне все, что я хочу знать… Скажите, вы что-нибудь слышали о теории разума?

Игрек. Разумеется, слышал.

В. В. Понятно.

Игрек. И что?

В. В. Объясните мне, что это такое.

Игрек. Вы это серьезно? А вы сами не знаете? Ерунда какая-то.

В. В. Ну, пожалуйста.

Игрек. Что ж, хорошо… (Глубоко вздыхает.) Значит, теория разума. Теория разума в основном описывает способность человека понимать, что на самом деле думают люди. Чтобы было понятнее, скажу, что аутисты лишены этой способности.

В. В. Продолжайте.

Игрек. Гм… Боже, я вовсе не готовился сегодня к докладу… Один способ смотреть на это… Позвольте мне начать иначе. Это способность понимать, что имеют в виду другие люди, когда они говорят то или другое. Способность понимать, как другие воспринимают ваши слова. Способность понимать, что разные люди по-разному воспринимают речь и поступки других. Вы это хотели услышать? Я не знаю — то есть я знаю, что такое теория разума, но затрудняюсь как следует объяснить ее вам. Я вам не автор Википедии.

В. В. О, вы ее прекрасно знаете и понимаете, и вы правильно все объяснили. Но иногда мне кажется, вы настолько глубоко овладели этой теорией, что с ее помощью манипулируете людьми. В частности, мною.

Игрек. В самом деле?

В. В. В ваших историях много общего. Фактически они настолько однотипны, что я начинаю подозревать следующее. Вы специально строите их таким образом, с целью вызвать у меня определенную реакцию и, соответственно, подвести к определенному выводу относительно вас и смысла этих историй. Возьмем, например, группу «Битлз». В каждом из ваших рассказов о наблюдении за тем или иным человеком обязательно возникает тема музыки, и речь идет именно о «Битлз». Это никак не может быть случайным совпадением. Это заставляет меня думать следующее: что, по вашему мнению, «Битлз» настолько известны, что каждый — включая и меня — безусловно, увидит в этом повторении какой-то скрытый смысл. И наводит меня на мысль, что вы стараетесь привести меня к какому-то выводу, хотя я не знаю, к какому именно.

Игрек. «Битлз» очень популярны.

В. В. Простите?

Игрек. «Битлз» действительно чертовски популярны. Люди все время слушают их мелодии, причем совершенно разные люди, принадлежащие ко всем поколениям и субкультурам. Почему вас это удивляет? Я очень люблю музыку. Десять лет я учился игре на фортепиано и четыре года — на классической гитаре. Все математики любят музыку. Для меня не существует людей, которые не любят и не понимают музыку. И потом, не хочу придираться, но вы помните историю про мальчика, за которым я наблюдал в окно его спальни? Кого он слушал? Группу Rush. Он слушал Rush. Так почему я сказал вам правду, а не придумал, что он слушал Strawberry Fields?

В. В. Но об этом я и говорю! Я уверена, что история об этом мальчике правдива с начала и до конца. Такую историю просто невозможно выдумать. Но она кардинально отличается от остальных ваших историй, вы вспоминали о ней как о том, что действительно имело место в вашем детстве, она лишена какого-либо подтекста, не придумана с определенным намерением.

Игрек. Должен признаться, Виктория, когда сегодня я шел сюда, то никак не думал, что вы будете расспрашивать меня о таких вещах. Я случайно убил человека, а вы вздумали рассуждать о «Битлз».

В. В. Но вы действительно его убили? Это же очень важно. Вот что мы должны с вами выяснить. Вы на самом деле убили его?

Игрек. Ну… я не убивал его, если вы это имеете в виду. Я не хотел его убивать. Я не замышлял убийство. Просто так получилось.

В. В. Игрек, а я просто не могу поверить, что вы кого-то убили. Точнее, я не могу поверить, что вы убили человека и спокойно ушли. Не думаю, что вы могли убить человека и абсолютно ничего не почувствовать, и не думаю, что вы способны представить в смешном виде человека, которого случайно убили. Я не считаю вас таким.

Игрек. Что значит — таким? Я же сказал, я его не убивал. Я не убийца. Я вовсе не такой. Гораздо хуже желать кого-то убить, но не сделать это, чем действительно случайно убить человека. И на самом деле я чувствую себя виновным в его смерти. Я не говорил, что не чувствую себя виновным. Я сказал, что… Просто я не думаю, что должен чувствовать себя виновным, поэтому и решил к вам обратиться. Потому что я не замышлял и не сделал ничего дурного.