Колин Маккалоу - Неприкрытая жестокость

— Мой выбор классификации Линнея был намеренным, — надменно сказал он. — Эти птицы вымерли, потому что были на самом деле глупыми. Какая еще птица пойдет прямиком к человеку и позволит быть съеденной? Современное латинское название нелепо! Didus ineptus оно было и таким для меня остается [26] Inept — глупый. Созвучно с Didus ineptus (англ.). !

— Но зачем называть себя так? — «Говори с ним, говори!»

— Мой вид вымер.

— Какой вид?

— Didus ineptus.

«Он мне не скажет, — подумала Хелен. — Какими бы ни были причины, они таяться в основе его мании».

— Расскажи мне еще о Didus ineptus.

— Женщины сделали мужчин такими слабыми, что те стали вымирать. Редко какой мужчина еще остается хозяином в доме. Даже бункер физиков не избежал этой участи! Женщины повсюду берут верх!

— Чушь собачья, Курт! И ты это знаешь! Ты придумываешь причины, которые должны сбить меня с толку, но увы. Я хочу знать настоящую причину, почему ты стал Додо.

— Да ты умна. Я всегда это знал, но никогда еще не был так уверен, как сейчас. Почему ты растрачиваешься на карьеру полицейского? Она вульгарна.

— Ты сноб, Курт, ты не поймешь. Я не растрачиваюсь. Она лишь ступенька на пути к общественной карьере, которая могла бы привести меня даже в Белый дом, если бы я захотела. Только я не хочу. Но я знаю, что Додо может сделать меня знаменитой, принести мне награду и внимание прессы.

Он с недоверием посмотрел на нее.

— Ты действительно веришь, что победишь?

Она прикрыла глаза и фыркнула.

— Я знаю.

Цепи издали глухой звон, когда он провел по ним рукой.

— Со связанными крылышками? Ты не сможешь победить, Хелен. Через несколько часов ты будешь мертва, как додо. — Он хихикнул: — Я не допускаю ошибок.

Он начал щипать, сжимать, шлепать и тискать ее. Она переносила все, не издавая ни звука, иначе он снова заклеил бы ей рот. Что бы ни происходило, рот должен быть свободен! Это ее единственное и самое лучшее оружие.

Его член невероятно вырос, дважды он касался им входа во влагалище — девушка замирала, — но каждый раз бормотал что-то на немецком и отходил от кровати, не сводя с Хелен глаз.

— Ты можешь возбудиться, но не можешь вставить? — спросила она.

— Глупости! Конечно, могу, если захочу. Но вопрос в том, хочу ли я. Мне больше нравится тебя ощупывать.

— Держу пари, что не нравится! Это отвратительно.

— Не торопись, — прошептал он ей на ухо, опять заклеивая рот. — Ты должна молчать, когда я не в комнате. Как мне повезло, что ты купила новую квартиру — никто к тебе сюда не придет.

Он перевернул ее на живот.

Отчаянно извиваясь, чтобы перевернуться обратно на спину, она обдумала все свои возможности. Она может зубами порвать его резиновую перчатку, но, если она так сделает, что потом? Он не оставит отпечатков — слишком умен — и может в ярости убить ее. Ей необходимо добраться до оружия, а пока она будет пытаться, придется говорить. Постоянно говорить самой и разговорить его. Разговоры и парабеллум — ее единственная возможность на спасение.

Он вошел в спальню с куском холодной пиццы.

— Только посмотри на себя! Ты снова перевернулась на спину, маленькая умненькая додо! Что ж, не важно! Почему молодые американки истязают себя голодом? Их холодильники пусты. Зерненый творог… Диета такая, диета сякая. Я был удивлен, найдя половину пиццы в твоем холодильнике, но у нее почти истек срок годности. Разве тебе не нравятся мои слова? Ты, Хелен, упрямая птичка. Каждое твое движение говорит мне, что тебя непросто напугать.

Он доел пиццу.

— Лежи и размышляй о смерти, пока я подберу себе книгу, которая научит меня новым словам или фразам и развлечет, пока я ожидаю.

Книги! Она следила за ним взглядом, пока он направлялся в ее кабинет, стены которого были уставлены тремя тысячами книг. Он вернулся с книгой, но она не могла сказать с какой. «Сними клейкую ленту!»

Он содрал ленту и уселся в обитое белым бархатом кресло.

— Что за книга, Курт?

— Генри Райдер Хаггард «Копи царя Соломона». Я очень ценю романы Викторианской и Эдвардианской эпох, так как они преимущественно приключенческого характера, — ответил он, явно настроенный на дальнейшую беседу. — Замечательный слог и гнетущая атмосфера. Я всегда нахожу произведение нужного мне литературного жанра на полках начитанной женщины, а неначитанные женщины мне неинтересны.

— Что случилось бы, не найди ты нужной книги?

Он рассмеялся:

— Такого не может быть. Предварительно я несколько раз посещаю апартаменты будущей жертвы, чтобы узнать ее поближе.