Александр Щелоков - Уничтожить Израиль

Но в то же время ни ревущей органом трубы со светлым пятном на выходе, куда устремляются души, вырвавшись из узилищ бренных тел.

Ни белокрылых ангелов с трубами, с ликующим пением встречающих праведника у райских врат.

Ни черных рогатых чертей, кривляющихся при виде очередного грешника, прибывшего в ад.

Ничего. Только тишина. Пустота. Безвременье.

Это, оказывается, только думать о смерти страшно. Умирать легко и просто. Что-то хлопнуло, вспыхнуло, что-то толкнуло тебя, и все – дух вон! Единственным доказательством того, что ты был, осталось бренное тело, но тебе оно уже не нужно. Что делать с ним, как поступить, думать придется другим…

Андрей рухнул на землю ничком и застыл, словно подстреленная птица.

Ничего. Тишина. Пустота. Безвременье…

– Вот он, здесь! – Закричал Тюлеген, увидев знакомое тело.

Первым к Андрею подбежал Касум. Нагнулся, посмотрел. Крикнул расстроенно:

– Ульген! Мертвый!

Тюлеген оттолкнул брата, встал на колени, ощупал голову Андрея. Взглянул на пальцы, перепачканные кровью.

– Что?! – спросил Виктор тревожно. Он стоял в двух шагах, держа автомат наготове.

– Погоди. – Тюлеген перевернул Андрея на спину, снял с него рабочую пластмассовую каску. Прощупал на шее тоненькую ниточку пульса. – Он живой. Это был не осколок. Это камень. Дай воды.

Виктор отстегнул от пояса фляжку. Подал Тюлегену. Тот отвинтил пробку, быстро набрал жидкость в рот и прыснул Андрею в лицо.

Прыснул и ошалело взглянул на брата:

– Это спирт!

– Самогон, – смущенно ответил Виктор. – Спирт у нас кончился.

– Я просил воду, – Тюлеген все еще отплевывался.

– Самогон лучше.

Тюлеген раздвинул Андрею зубы и тонкой струйкой влил жидкость в рот.

– У-ух!! – Андрей дернул плечами, с усилием выдираясь из сжимавших его тисков безмолвия и темноты, как пловец, вырывающийся из объятий водоворота.

– Живой! – радостно объявил Касум.

Теперь о том же знал и сам Андрей. Тяжелая ноющая боль залила затылок. Заныло разбитое о камни колено. Жизнь возвращалась со всеми ее заботами и болячками, весомо, зримо.

– Вставай, – Тюлеген подхватил Андрея под руку и поставил на ноги. Касум подхватил его с другой стороны.

– Пошли, – сказал Тюлеген. – Надо доделать дело.

Жизнь вгоняла Андрея в суету забот, как патрон в патронник.

– Пошли, – Андрей тяжело вздохнул и еще раз потрогал затылок.

– До свадьбы пройдет, – успокоил его Тюлеген.

– Что ты мне в рот вливал? – спросил Андрей. Он шел тяжело, прихрамывая.

– Валерьянку, – хихикнул Виктор.

– Дай еще, помогает.

Он отпил из фляжки два глотка, похрипел, пытаясь отдышаться.

– Давай я тебе помогу, – сильная рука подхватила Андрея под мышку. От неожиданности звучания над ухом так хорошо знакомого голоса Андрей вздрогнул:

– Кашкарбай?!

– Шолом, – Кашкарбай крепко сжал Андрею плечо. – Держи хвост морковкой, урус!

– Ты?! – Андрей обалдело глядел на ненавистного ему моджахеда, который произнес пароль, сообщенный ему Халифом. – Не может быть!

– Может. Я увидел, как ты надеваешь боевую рубаху и сразу сделал два дела. Вызвал вертолет «соскока». Тебе так назвал этот ход Халиф?

– Так… А что второе?

– Вы мне должны помочь, – Кашкарбай махнул рукой, приглашая Андрея и Тюлегена за собой. – Пошли!

Они зашли за цистерну с технической водой. Кашкарбай приподнял брезент, прикрывавший ящики с инструментом. Андрей ошеломленно замер.

Поверх ящиков лежал Иргаш. Лицо было залито кровью. Одна рука свисала со штабеля, почти касаясь земли. Вторая была неестественно подогнута и находилась под спиной.

– Ты его? – спросил Андрей.

– Такова была воля Аллаха. Грехи его столь велики, что, появившись в аду последним, он пойдет в огонь первым, без очереди! Помоги оттащить его к яру.

В углу палатки лежало что-то под кучей грязного тряпья.

– Что это? – спросил Андрей настороженно и повел пистолетом в сторону кучи.

– Дика, – объяснил Кашкарбай сквозь зубы. Он тащил тело Иргаша, и ему было не о разговоров.

– Его тоже?

– Не тоже, а в первую очередь. Это он разобрался в том, что ты пробил свод и открыл пещеру. Он без тебя осмотрел скважину через световод и привел Иргаша. Тут же попросил разрешения убить тебя.

Со стороны палаточного лагеря прогремела автоматная очередь.

– Кто там может быть? – спросил Андрей.

– Кто бы ни был, – сказал Кашкарбай, – это не наши.

– Тихо! – сказал Тюлеген. – Они нас не заметили. Прут напропалую.