Уоррен Мерфи - Седьмой камень

Был ли когда-нибудь господин президент в числе этой десятой части процента?

В течение двадцати минут все вопросы касались исключительно пресловутой одной десятой процента неимущих, пока наконец президент не объявил, что у него имеется конкретный план по искоренению этого зла. Тогда корреспондентский корпус перешел к внешней политике. Президент упомянул новый мирный договор, заключенный при непосредственном участии Америки, этот договор положил конец тридцатилетней приграничной войне в Африке. Тут вопросов не последовало.

Римо следил за президентом, следил за его окружением. Он чувствовал, что президент нервничает. Он несколько раз смотрел на часы. Тут же последовал вопрос, не сломаны ли часы господина президента и каким образом эта поломка связана с его президентством.

Римо тоже глянул на часы. Два часа дня настали и минули. Никто не пошевелился. Ничего не произошло, и президент объявил пресс-конференцию законченной после последнего вопроса: не думает ли господин президент, что десятая часть процента, которой столь легко пренебрегают, что эти неимущие люди просто выпали сквозь дыру в страховочной сетке общечеловеческого участия, и не проистекает ли эта неудача его правления из того же источника, что и поломка президентских часов?

– Нет, – ответил президент, и улыбка его на этот раз была гораздо веселее, потому что на часах уже значилось два часа пять минут пополудни. Когда же президент отвернулся, из-за камеры вдруг выскочил человек с прямыми черными волосами и малазийским темнокожим лицом, неизвестный сжимал в руке кинжал и вопил:

– Смерть тебе! Смерть тебе!

Появление этого человека было неожиданным. Секретная служба, ошеломленная внезапным нападением со стороны прессы, растерялась, и Римо понял, что убийца со своим кинжалом доберется до подиума в Розовом саду раньше, чем его смогут остановить. Тогда он, сидя в первом ряду, кинул в убийцу записную книжку в картонном переплете.

Со стороны казалось, что Римо просто раскрыл ладонь, но на самом деле книжка летела с такой скоростью, что начисто срезала руку, сжимавшую кинжал, убийца достиг подиума уже лишенный кисти, он все еще грозил смертью, но в грудь президента ткнул обрубком, а бесполезный кинжал валялся на лужайке.

Агенты Секретной службы накинулись на человека, свалили его на землю и быстро удалили из Розового сада президента; а потом вдруг со стороны лежащего послышался зуммер, сопровождаемый хлопком. Хлопок издал красный влажный предмет, взлетевший в воздух. Это оказалось сердце убийцы. Что-то вытолкнуло или вырвало его из грудной клетки человека.

После проверки корреспондентских удостоверений установили личность нападавшего – Дю Вок из Индонезийской пресс-службы. Ранее этот человек был известен как солидный журналист, недоступный для всякого рода взяток и подкупов, поскольку имел независимый доход. Он не принадлежал ни к одной политической группировке, что, конечно, выделяло его среди остальных индонезийцев, которые либо стояли за правительство, либо за повстанцев.

Следующую ночь Римо по настоянию Смита провел рядом с президентом. Однако ни записок, ни бомб больше обнаружено не было. Римо остался еще на три дня, по-прежнему не снимая своего костюма странной расцветки. А последний день он даже находился в дальнем крыле Белого Дома.

И опять-таки ничего – ни записок, ни какой-либо причины, по которой индонезиец по имени Дю Вок пытался убить президента. Еще более загадочным казалось то, каким образом ему удавалось подбрасывать записки в одежду президента. Из имевшихся объяснений наилучшим было то, где виновником называли некую радиотелевизионную сеть. Только зачем средствам массовой информации понадобилось убивать президента?

Римо уже находился в пути, возвращаясь к месту своего отдыха, когда его самолет изменил курс в связи с государственной необходимостью. Авиалайнер направлялся к Далласскому международному аэропорту, и пассажиры начали ворчать. По прибытии все они были сняты с борта, кроме Римо, которому дали знак пройти в кабину.

Там его ждал Смит. Он молча вручил Римо листок белой бумаги. Такого же размера, как и те, в которые были завернуты бомбы, найденные на президенте.

– Они опять добрались до его тряпок? – спросил Римо.

– Если бы нам так повезло, – отозвался Смит.

– Они убили его?

– Если бы нам так повезло, – повторил Смит. – Президент – важная фигура, но ведь он – не Монтана, Миннесота и Айова вместе взятые, а если ветер поспособствует, то еще и весь Средний Запад, включая Чикаго.