Артур Хейли - В высших сферах

Чувствуя себя неловко из-за Батлера, Алан кивнул и сказал: — Да.

Он считал, что, добившись своей цели, нехорошо проявлять нежелание сотрудничать.

Не обращая внимания на то, что судья насупился, Э.Р. Батлер вежливо произнес:

— Я рад, что мистер Мейтленд заверил нас в этом, так как, учитывая особые обстоятельства, вопрос этот целесообразно побыстрее решить. Поэтому департамент по делам гражданства и иммиграции предлагает провести специальное слушание сегодня, в удобное для мистера Мейтленда и его клиента время.

Алан мрачно подумал, что опытный рыболов лихо подцепил его на крючок. Не будь его согласия минуту назад, он мог бы возразить против кратковременности оповещения, сослаться на другие дела…

Очки, если на это так смотреть, распределились поровну.

Суровый взгляд судьи Уиллиса перешел на Алана.

— Этот вопрос мы можем решить. Вас это устраивает, мистер Мейтленд?

Алан взглянул на Тома Льюиса. Тот пожал плечами. Алан знал, что они думают одинаково: Эдгар Крамер снова все предвидел и предвосхитил их план затягивания — это было единственным их шансом. А теперь, поскольку специальное слушание состоится сегодня днем, даже последующие правовые действия не займут много времени и не удастся продержать Анри Дюваля на берегу так долго, чтобы дать уплыть «Вастервику» И победа, которая еще минуту назад казалась вполне достижимой, теперь отступила.

Алан против воли ответил:

— Да, милорд… устраивает.

Э.Р. Батлер благосклонно улыбнулся, а репортеры устремились к двери. Лишь один человек опередил их — это был Эдгар Крамер, который с напряженным лицом чуть не бегом вылетел из зала суда.

Как только Алан Мейтленд вышел из зала суда, его окружили с полдюжины репортеров, уже передавших по телефону свою информацию.

«Мистер Мейтленд, каковы теперь ваши шансы?»… «Эй, Мейтленд, что будет на этом специальном слушании?»… «Да что в нем такого специального?»… «Расскажите нам про этот приказ. Вы что, не то получили?»

— Нет, — отрезал Алан. — Ничего подобного.

Новые репортеры присоединились к образовавшейся группе, почти перекрыв и без того полный народа коридор.

— В таком случае в чем же дело…

— Послушайте, — запротестовал Алан, — я не могу говорить о деле, по которому еще не принято решение. Вы же все это знаете.

— Аты попробуй объясни это моему редактору, дружище…

— Дайте нам хоть что-то, чтоб мы могли поднять крик!

— Хорошо, — сказал Алан.

Все мгновенно утихомирились. Репортеры потеснились, чтобы немного освободить проход по коридору.

— Все очень просто: департамент по иммиграции согласился провести специальное слушание по делу моего клиента.

Некоторые из проходивших мимо с любопытством поглядывали на Алана.

— А кто будет проводить слушание?

— Обычно это делает ответственный чиновник департамента по иммиграции.

— А Дюваль будет присутствовать?

— Конечно, — сказал Алан. — Он должен будет отвечать на вопросы.

— А вы?

— Да, я тоже там буду.

— Где будет происходить это слушание?

— В здании департамента по иммиграции.

— А мы можем присутствовать?

— Нет. Это слушание проводит департамент, и оно закрыто для публики и прессы.

— А будет отчет после слушания?

— Об этом вам надо спросить мистера Крамера.

Кто-то буркнул:

— Этого зазнайку педераста!

— Какой смысл в слушании, если вы до сих пор не сумели высадить Дюваля?

— При должном проведении слушания иногда всплывают новые важные факты.

Однако Алан понимал, что на это очень слабая надежда. Единственным реальным шансом для молодого безбилетника была бы задержка в рассмотрении дела, но эта возможность была сейчас сорвана.

— Как вы относитесь к тому, что произошло сегодня утром?

— Извините. Я не могу это обсуждать.

Рядом с Аланом молча появился Том Льюис.

— Привет, — поздоровался с ним Алан. — Куда это ты исчез?

Его компаньон тихо произнес:

— Крамер возбудил мое любопытство, и я последовал за ним. А ты уже назначил время встречи со своим приятелем Батлером?

— Я с ним говорил. Мы условились, что встречаемся в четыре часа.

Один из репортеров спросил:

— О чем это вы?

Алан ответил:

— Специальное слушание начнется в четыре часа. А теперь прошу меня извинить: мне еще много надо сделать.

И они с Томом Льюисом отошли от группы.

Когда репортеры уже не могли их слышать, Алан спросил:

— Так что насчет Крамера?

— Ничего реального. Он просто спешил в нужник. Я зашел в соседнюю кабину, и он минуту-другую явно мучился. Должно быть, у бедняги какие-то неприятности с простатой.