Ребекка Джеймс - Сладкая боль

Она начинает убирать со стола, с шумом складывая столовые приборы.

Я поднимаюсь, забираю бокалы и поспешно иду на кухню.

В следующее мгновение там появляется Фиона, и вдвоем мы заполняем посудомоечную машину. Я наполняю раковину водой и отскребаю сковородки, а Фиона находит полотенце и вытирает их. Мы работаем молча, и я гадаю, что случилось. Кто такой Бенджамен, и почему Анна так грустит? Что произошло? Я полагаю, что, живя в одном доме с Анной, имею право знать, но аура, исходящая от Фионы — напряженные плечи, поджатые губы, ускользающий взгляд, — намекает, что мои вопросы останутся без ответа.

Закончив уборку, мы возвращаемся в столовую. Фиона настаивает, что пора уезжать, и мы вчетвером шагаем к двери. Анна стоит на пороге и смотрит вслед друзьям. Прежде чем Маркус и Фиона успевают сесть в машину, она срывается с места и бежит по дорожке.

— Пожалуйста, Маркус, — умоляет Анна, схватив его за руку и вынудив остановиться. — Пожалуйста, останься.

Она кривится и снова начинает плакать.

— Анна, успокойся, — говорит Фиона. — Нам правда пора.

Но Анна лишь отчаяннее цепляется за Маркуса, который стоит, опустив руки по швам, неподвижный и как будто растерянный. Он ничего не говорит, не шевелится, не пытается успокоить девушку. Наконец Анна оседает наземь и затихает.

Фиона помогает ей подняться и ведет обратно в дом.

— Перестань, — говорит она, когда они проходят мимо меня. — Сейчас я тебя отведу в комнату и уложу.

Я возвращаюсь на кухню, ставлю чайник, достаю чашки, молоко, сахар. Маркус заходит следом. Ожидая, когда чайник закипит, я стою спиной к нему.

Вскоре к нам присоединяется Фиона.

— Все в порядке, Анна заснула, — не обращая внимания на кофе, который я ей налил, она вытаскивает ключи от машины. — Я оставлю свой телефон, Тим. Если вдруг вы забеспокоитесь и решите, что без нас не обойтись.

— Я хотел кое-куда сходить вечером, — говорю я. Никаких конкретных планов у меня нет, но я ведь не обязан торчать в доме. — То есть я же не могу…

— Разумеется, — перебивает Фиона. — Делайте что угодно, с Анной ничего не случится. Она приняла снотворное и скорее всего проснется только утром. Но не могли бы вы немножко приглядывать за ней следующие два-три дня? Просто на всякий случай.

— Кстати говоря, как она вам кажется? — спрашивает Маркус. — В общем и целом. Вы заметили что-нибудь странное? Что-нибудь, о чем нам следует знать?

Я ненадолго задумываюсь, боясь вторгнуться в личное пространство Анны, а затем решаю, что секретничать просто глупо. Маркус и Фиона — старые друзья семьи и, несомненно, беспокоятся. Было бы крайне безответственно что-то скрывать.

— Я слышал, как она плакала ночью.

— Плакала, — повторяет Маркус, кивая. — Неудивительно.

Фиона улыбается и пытается меня ободрить, но выглядит это весьма натянуто.

— Все в порядке. Правда. Теперь вы, наверное, будете волноваться и думать, во что такое ввязались. Но, ей-богу, лично я уверена, что беспокоиться не о чем. Просто сейчас Анна слегка расстроена.

— Вы больше ничего не хотите рассказать? — спрашивает Маркус. — Вы, кажется, сомневаетесь, Тим. Можете поделиться, если вас что-нибудь тревожит. Мы приехали, чтобы помочь. Мы не…

— Анна повышено эмоциональна, — вмешивается Фиона и вздыхает. Сочувствия в ее голосе явно маловато, он звучит почти презрительно. — Она порой странно себя ведет, когда поддается чувствам.

— Ладно, — говорю я. — Раз уж вы об этом упомянули, дело в том, что… только не пугайтесь, но я думаю, что недавно Анна зачем-то заходила ночью в мою комнату. Она просто стояла на пороге и наблюдала. Я даже не уверен. Она убежала, когда я ее окликнул. Исчезла. А утром как будто обо всем позабыла. То есть было очень темно, и спросонок мне могло померещиться, хотя я и сомневаюсь. Я здорово перепугался. Кто-то стоял там и смотрел. Жуть.

— Анна наблюдала за вами? — Фиона поднимает брови и поворачивается к Маркусу: — Послушайте, Тим, мне очень жаль, что так вышло. Вот мой телефон. Позвоните, если что-нибудь вас встревожит. Или если вы решите, что нам следует приехать. Звоните, если что.

— Да. Если что-нибудь случится, — вторит Маркус, задумчиво потирая подбородок. — Кстати говоря, дай Тиму заодно и свой мэйл, Фиона.

Он смотрит на меня.

— Иногда мы весь день на переговорах и не можем отвечать на звонки. Но регулярно проверяем почту.

В душе я протестую против этого предложения. Оно накладывает слишком большую ответственность. На языке вертится: «Мы почти не знакомы». Но Фиона записывает электронный адрес, и я не возражаю.