Ребекка Джеймс - Красивое зло

Я не была на похоронах Элис.

В то время я ждала ребенка, а кроме того, пребывала в совершенном отчаянии. Но горевала я не по Элис. Нет, к тому времени я всей душой ненавидела Элис и даже обрадовалась, что она умерла. Именно Элис разрушила мою жизнь, разбив ее на миллион крохотных осколков, она забрала лучшее, что у меня было. Я плакала не по Элис, а из-за нее.

Но теперь, когда прошло четыре года, и наша с дочуркой Сарой (моя миленькая, слишком серьезная, маленькая Сара) жизнь вполне устроена, я иногда жалею, что не была на похоронах.

Все дело в том, что я иногда вижу Элис — в универсаме, в воротах детского сада Сары, в клубе, куда мы с дочкой порой ходим пообедать. Краем глаза я вижу блестящие светлые волосы Элис, ее красивую одежду и стройное тело, и отвожу взгляд, мое сердце начинает биться как бешеное. Мне требуется какое-то время, чтобы вспомнить, что она мертва, ее больше нет, это точно не она, но я все равно должна подойти и удостовериться, что ее призрак не преследует меня. Да, эти девушки похожи на нее, но они вовсе не так красивы, как Элис. Более того, вблизи они вообще на нее не похожи.

Я ухожу и возвращаюсь к реальности, но кровь отливает от моего лица, в кончиках пальцев я ощущаю неприятное покалывание, я погружаюсь в тревогу. День пропал, я ни на что не способна.

Надо было пойти на похороны. И вовсе не требовалось плакать и изображать отчаяние. Я могла бы даже рассмеяться и плюнуть на могилу. Но мне надо было увидеть, как опускают ее гроб в землю, увидеть, как могилу закапывают, тогда я была бы уверена, что Элис на самом деле умерла и похоронена…

Тогда я точно знала бы, что она ушла навсегда.

— Хочешь пойти? — Элис Пэрри смотрит на меня с улыбкой. Время ланча, я сижу под деревом, погрузившись в книгу.

— Прости. — Я поднимаю взгляд и тут же прикрываю глаза рукой. — Куда пойти?

Элис протягивает мне лист бумаги.

Я беру листок и читаю. Это ярко раскрашенное приглашение на вечеринку по случаю восемнадцатого дня рождения Элис. «Приходите все-все-все! Приводите друзей! — написано на листочке. — Много шампанского! Много вкусной еды!» Несомненно, только такой популярный и самоуверенный человек, как Элис, мог написать подобное приглашение, все остальные чувствовали бы себя так, будто умоляют гостей прийти. Почему именно я? Интересно. Я, естественно, знала Элис, ведь ее знали все, но никогда раньше с ней не заговаривала. Она была одной из тех девушек, которых невозможно не заметить — красивая, популярная и очень веселая.

Я складываю приглашение и киваю.

— Спасибо, я постараюсь. Звучит заманчиво, — говорю я.

Элис несколько секунд смотрит на меня. Затем вздыхает и опускается рядом со мной, так близко, что ее колено касается моего.

— Да ты же не придешь, — усмехается она.

Я чувствую, что мои щеки заливаются краской, и опускаю глаза.

— Наверное, и вправду не приду, — бормочу я, разглядывая колени.

— Но я хочу, чтобы ты пришла, Кэтрин, — настаивает Элис. — Это очень важно для меня.

Я удивлена, что Элис знает мое имя, но еще большее удивление вызывает то, что она хочет видеть меня на своей вечеринке: я совершенно непопулярна в высшей школе Драммонд, и у меня нет там близких друзей. Обычно я держусь особняком, я увлечена учебой и не хочу привлекать к себе внимания. Я хорошо учусь, но не занимаюсь спортом и не примыкаю ни к каким клубам. И хотя я понимаю, что это неправильно, что я не смогу прожить всю жизнь в тени, — пока меня это устраивает. Я прячусь, я понимаю, что я — трусиха, но мне хочется быть невидимкой, человеком, который не вызывает у окружающих любопытства. Никто не должен знать, кто я на самом деле и что со мной произошло.

Я закрываю книгу и собираю остатки завтрака.

— Подожди. — Элис кладет руку на мое колено. Я холодно смотрю на нее. — Я серьезно. Я правда хочу, чтобы ты пришла. Я все время вспоминаю, что ты сказала на той неделе Дэну. Это было по-настоящему круто. Я бы так не смогла, я не умею так быстро реагировать. А ты классно доказала ему, что он просто идиот.

Я понимаю, что имеет в виду Элис. Обычно я не вмешиваюсь, но тогда, две недели назад, Дэн Джонс с приятелями вели себя так, что у меня лопнуло терпение и я не сдержалась.

К нам пригласили лектора, она рассказывала о карьере и университетском образовании. По общему признанию речь была ужасно скучной, все это мы слышали уже миллион раз, женщина заикалась, путалась в словах, толпа начала шуметь и высказывать свое недовольство. Особенно старались Дэн Джонс и его друзья. Они вели себя так жестоко, что лекторша выбежала в слезах.