Дэниел Силва - Сезон Маршей

Макдэниелс допил вино, оставил на столе десятифунтовую бумажку и вышел. Уже на улице ему в голову пришло, что десять фунтов слишком много за бокал вина. Еще подумает, что я считаю ее шлюхой. Он уже хотел вернуться и исправить ошибку, но в последний момент решил, что это будет уж совсем глупо. Макдэниелс повернулся и пошел к метро, думая, что если она когда-нибудь бросит его, ему, вполне возможно, не останется ничего другого, как покончить с собой.

Спешить было некуда. Дождь почти перестал, и Макдэниелс шел неспешно, любуясь городом и наслаждаясь воспоминанием о проведенных рядом с Рэчел минутах. Никогда в жизни он не испытывал того, что можно было бы назвать одержимостью, но понимал, что наконец-то познал страсть. Думая только о ней, он стал рассеянным, невнимательным, несобранным, а в разговоре иногда, начав предложение, не мог его закончить. Это сказывалось на работе. Коллеги обращали внимание, задавали вопросы, бросали сочувственные взгляды. По большому счету ему было наплевать. Он прожил без любви всю жизнь и теперь собирался наслаждаться обретенным счастьем до самого конца.

Макдэниелс поужинал в пабе на Бромптон-роуд и, углубившись в газету, даже забыл на несколько минут о Рэчел. Но через какое-то время она опять возникла в мыслях, как полюбившаяся мелодия, которая снова и снова прокручивается в голове, даже если ее долго не слышишь. Он представил ее в постели — с раскрытыми, жаждущими наслаждения губами и закрытыми глазами. Глупые, беспочвенные фантазии уносили его все дальше: свадебная церемония в сельской церкви, коттедж в Котсуолде, дети… Пустые, нелепые мечты, но он не спешил их прогонять. Любовь вцепилась в него мертвой хваткой, но, к сожалению, Рэчел была не из тех, кто мечтает о браке. Она хотела писа́ть и тщательно оберегала свою свободу, как интеллектуальную, так и сексуальную. Престон знал, что стоит завести речь о браке, как она тут же сбежит от него.

Дорога привела его на тихие улочки южного Кенсингтона. Здесь у него была уютная квартира на первом этаже. Войдя, Престон в первую очередь просмотрел почту. Потом принял души и переоделся.

Вторая спальня служила ему кабинетом. Разбирая захваченные с работы бумаги, Макдэниелс посмотрел «Девятичасовые новости». Завтра послу Дугласу Кэннону предстоял напряженный день: встреча с министром иностранных дел, ланч с группой английских бизнесменов, интервью репортеру «Таймс». Закончив с документами, он сложил их в папку, а папку убрал в портфель.

Около половины одиннадцатого зазвонил интерком. Макдэниелс нажал кнопку и шутливо спросил:

— Кто там?

— Я, дорогой. А ты ждешь кого-то еще?

Невинная игра — шутки насчет других любовниц и любовников, притворная ревность. Их отношения развивались на удивление быстро.

— Ты — моя единственная женщина, других не было и не будет.

— Лгунишка.

— Я открываю.

Он поднялся и поправил волосы. С лестницы уже донеслись ее шаги, но Престон заставил себя подождать, пока она постучит. Дверь открылась, он отступил в сторону, и Рэчел, шагнув в объятия, крепко поцеловала его в губы. Губы ее раздвинулись, и влажный язык проскользнул внутрь. В следующий момент она слегка отстранилась.

— Я так спешила. Боже, у нас впереди вся ночь.

Престон улыбнулся.

— Мне жутко повезло встретить такую, как ты.

— Это мне повезло.

— Выпьешь что-нибудь? Я приготовлю.

— Вообще-то у меня очень серьезная проблема, и помочь можешь только ты.

Она взяла его за руку и повела в спальню, на ходу расстегивая блузку. Потом усадила на край кровати и, взяв за плечи, прижала к груди.

— О, Боже, — застонал Престон Макдэниелс.

— Побыстрее, дорогой. Пожалуйста, побыстрее.

Ребекка Уэллс проснулась в три часа ночи. Несколько минут она лежала неподвижно, прислушиваясь к его дыханию. Обычно он спал очень крепко, тем более, что они уже дважды занимались любовью. Она села, спустила ноги с кровати и поднялась. Блузка лежала на полу, там, где Ребекка ее и оставила. Она подняла ее, накинула на плечи и осторожно вышла из спальни.

Пройдя через прихожую, она открыла дверь кабинета. Вошла. Закрыла дверь. Села за стол. Портфель, как всегда, стоял у стола. Ребекка достала папку, просмотрела содержимое и нашла то, что надо: два скрепленных листа с подробным расписанием рабочего дня посла Дугласа Кэннона.

Она взяла со стола блокнот и начала торопливо переписывать расписание. Здесь было все: время каждой встречи, способ передвижения, маршрут. Закончив, Ребекка перелистала остальные документы в надежде обнаружить что-нибудь интересное. Ничего не найдя, она положила папку в портфель и выключила свет.