Дэниел Силва - Сезон Маршей

Едва они выехали за город, как незнакомцы пригнули Майкла к полу и начали избивать кулаками и рукоятками пистолетов. Он попытался закрыть лицо и голову, но удары сыпались и сыпались. Перед глазами запрыгали цветные круги, в ушах зазвенело, и Майкл провалился в темноту.

Графство Арма, Северная Ирландия

Майкл не приходил в себя постепенно, а очнулся сразу, вдруг, и понял, что лежит в багажнике. Он не знал, сколько времени был без сознания, а открыв глаза, ничего не увидел — ему на голову надели черный мешок. Майкл закрыл глаза и попытался оценить степень повреждений. Профессионалы могут избить человека до полусмерти, не оставив на теле ни малейшего следа, но им явно занимались любители. Лицо распухло, во рту ощущался вкус крови. Он не мог дышать через нос. Голова болела в нескольких местах. Судя по тому, что даже самый неглубокий вдох отзывался мучительной болью, ему сломали не меньше пары ребер. Распухло и в низу живота.

Наверное компенсируя «выключенное» зрение, обострились остальные чувства. Майкл слышал все: натужные стоны пружин, музыку, голоса, говорившие на гаэльском. Они могли обсуждать погоду или решать, где лучше его утопить — он все равно бы ничего не понял.

Какое-то время машина мчалась на большой скорости по ровной дороге. Шел дождь — Майкл слышал шорох шин по мокрому асфальту. Минут через двадцать «ниссан» сделал поворот на девяносто градусов. Скорость заметно упала, машину стало потряхивать. Каждая выбоина, каждый наклон, каждый подъем отдавались болью во всем теле, от головы до паха. Чтобы отвлечься от боли, он попытался думать о чем-нибудь приятном.

Элизабет… дом…

В Нью-Йорке вечереет. Элизабет наверно дает малышам по последней бутылочке. На мгновение Майкл почувствовал себя полным идиотом — как можно было променять семейную идиллию на приключение с похищением и избиением в Северной Ирландии, — но ни к чему хорошему такие мысли не вели, и он отогнал их.

Впервые за много лет — наверно потому что подсознательно он допускал возможность развития событий по наихудшему сценарию — Майкл подумал о матери. Его воспоминания о ней были, скорее, воспоминаниями любовника, а не сына: римские кафе, прогулки по берегу Средиземного моря, обеды в греческих тавернах, ночные восхождения на Акрополь. Отец иногда пропадал неделями, и они не получали от него ни весточки. Возвратившись домой, он ни слова не говорил о том, где был и что делал. Мать в отместку разговаривала только на итальянском, который отец понимал очень плохо. Еще она мстила ему тем, что приводила домой мужчин и никогда не скрывала это от сына. Часто она говорила Майклу — то ли в шутку, то ли всерьез, — что его настоящий отец богатый сицилийский землевладелец, от которого он унаследовал смуглую кожу, черные волосы и длинный прямой нос. Тайна ее измен, разделенная на двоих, неким мистическим образом связала мать и сына. Она умерла от рака груди, когда ему исполнилось восемнадцать. Отец знал, что у жены и сына есть от него секреты — обманывая других, он и сам оказался обманутым. После смерти Анастасии они не разговаривали почти целый год.

Мысли перескочили на Кевина Магуайра. В ИРА с изменниками не церемонились: жестокие пытки и пуля в затылок — другого наказания не существовало. И тут же подумалось: кого на самом деле предал Магуайр, ИРА или его, Майкла? Он прокрутил в памяти события вечера. Две машины, красный «форд» и синий «воксхолл». Два пропущенных Магуайром места встречи, набережная реки Лаган и Ботанический сад. И сам ирландец, возбужденный, потеющий, не выпускающий изо рта сигареты. Почему он нервничал? Подозревал, что за ними следят? Или чувствовал вину перед связником, которого собирался подставить?

Свернув с шоссе на проселок, машина запрыгала, закачалась. Майкл невольно застонал — боль от сломанных ребер пронзила, как удар ножа.

— Не беспокойтесь, мистер Осборн, — раздался мужской голос. — Потерпите еще немного, нам уже недалеко.

Минут через пять «ниссан» остановился. Багажник открыли, и Майкл почувствовал порыв холодного, сырого ветра. Двое мужчин подхватили его под руки, вытащили и поставили на ноги. Шел дождь, и капюшон не спасал — каждая капля била по голове, как молоток. Майкл попытался сделать шаг, но колени не держали — ноги подкосились, и он стал падать. Похитители успели поймать его раньше, чем он встретился с землей, и потащили к каменному коттеджу. Комнаты… коридоры… двери… Ноги волочились по дощатому полу. Наконец его посадили на жесткий стул с прямой, как доска, спинкой.