Дональд Гамильтон - Человек из тени

Дорога была пустынной. Если, по словам Оливии, люди и жили на острове, в маленьком поселке рядом с пляжем, то в это время суток им явно нечего делать на материке. За светофором я свернул направо, как и полагалось, и вскоре шоссе утонуло в песках, среди неровных низких дюн порой проглядывала вода. Дорога казалась черной на фоне почти белых дюн.

В дальнем свете фар я увидел маленький домик сторожа и подъехал прямо к нему. Что еще можно придумать? Он ожидал от меня каких-то уловок. Он ожидал, что я остановлюсь где-то по пути, вне поля его зрения, и стану красться, как индеец, да и вооружен буду до зубов. Именно поэтому я затормозил у машины, которая уже стояла рядом со сторожкой.

Какие-то секунды ушли на то, чтобы определить как включается внутренний свет в «рено» — следовало просто повернуть пластмассовую лампочку. Достал из кармана плоский футляр, который выдается всем нам. Здесь специальный шприц и три ампулы для инъекций. В футляре обычно и маленькая смертоносная пилюля для собственного употребления, если ее, конечно, не хранят где-то еще. У меня пилюльки при себе на этот раз не было — я ведь не знал ничего такого, что могло бы представлять интерес для противоборствующей стороны.

Набрав в шприц полную четырехчасовую дозу инъекции «С», спрятал его в карман. Затем выключил свет в «рено» и, выйдя, огляделся. Другая машина была светло-голубым «крайслером»-кабриолетом. Значит, согласно полученному описанию, она принадлежала Муни. Где спрятал Крох свою машину, оставалось лишь гадать. Я даже не знал, какой она марки — Крох не предоставил возможности на нее взглянуть. Еще одно напоминание, что нельзя его недооценивать. Он иногда производит впечатление чокнутого, но в основном техника ремесла у него в порядке.

Я подумал, а не испортить ли моторы обеих машин, или загнать их в песок, чтобы завязли, но это означало бы принять его условия игры — да и собственный автомобиль Кроха все равно был где-то в рабочем состоянии. Поэтому я и оставил ключ зажигания в машине, мол, плевать мне на весь островной транспорт.

Я перешагнул через провисшую цепь входных ворот и направился к западной оконечности острова — до нее оставалось еще с милю, если верить Оливии. Туфли мои стучали по твердой мостовой. Остров здесь раздавался вширь — это была уже не узкая полоска песка, дорогу с обеих сторон окаймляли кусты и деревья. Мексиканский залив смутно проглядывал справа. Зеркало воды толком нельзя было разглядеть из-за полоски леса, разве только оно виднелось в окнах просек, ведущих к подгнившему настилу пристани. Справа от главной дороги появилась странно симметричная, длинная и низкая горка, я догадался, что она искусственная. Огромная конструкция из бетона, покрытая грязью и заросшая кустами и травой, примерно ярдов сто в длину, с двумя здоровенными проемами, смотрящими в сторону моря. Перед ней торчала маленькая табличка.

Приблизившись, я зажег спичку, словно чокнутый полуночный турист, соображая при этом, где же он прячется и держит ли палец на спуске. Ну что ж, если хочет, пусть стреляет. Если же его действительно тянет сначала поговорить, как мне казалось, то он будет озадачен моим странным поведением, что вполне естественно. Ведь и сам я был удивлен его действиями.

Да, он явно хотел поговорить. Выстрела не последовало. А на табличке значилось, что я смотрел на площадку батареи двенадцатидюймовых пушек, установленных здесь в 1916 году.

Хотя Крох признаков жизни не подавал, я-то знал: наблюдает, как ветер задул спичку, но ждет почему-то, пока мои глаза вновь привыкнут к темноте. Он, наверное, размышлял, не пальнуть ли все-таки — и к черту разговоры.

Смутные звуки сливались воедино. Я подумал о змеях. Очень уж подходяще здесь для них, а я невольно всегда боюсь змей. Затем вернулся на дорогу и остановился. За бастионом, или что бы это ни было, возник, нет, не свет, а скромный намек на него.

Вряд ли он ожидал, что я устремлюсь туда, как мотылек на пламя. Он, наверное, думал, что я кинусь сначала осматривать покинутый форт в поисках скрытой двери, через которую можно тайком пробраться, чтобы застать его врасплох. Но здесь он знал все входы и выходы, в отличие от меня. Он-то успел с ними ознакомиться. Откуда я ни появись, он уже наготове, так зачем же попусту дергаться?

Поэтому я направился прямиком на свет и чуть было не сломал себе ногу, споткнувшись о кирпичную кладку на земле, — наверное, остатки линии обороны, некогда защищавшей этот берег Флориды сначала от кайзера, а затем от Гитлера. Я не мог не подивиться — по какой дели отсюда можно было стрелять: то ли по перископу в заливе, то ли в то, что возбужденному новичку могло показаться перископом.