Роберт Ладлэм - Уик-энд с Остерманом

— И все же вставай.

Он в самом деле в напряжении, подумала она, хоть и держится бодро. Джон объявил, что хотя четверг, как правило, на службе у него трудный день, на этот раз он остается дома.

Объяснение было очень простым. После вчерашних событий, несмотря на постоянное присутствие полиции, он не может оставить семью. Во всяком случае, пока все не прояснится.

Он взял ее с собой в клуб, где они на пару играли в теннис со своими соседями Дороти и Томом Скенланами. Том пользовался репутацией богатого человека, так как неделями не утруждал себя работой.

Элис поражало стремление ее мужа обязательно выиграть. Она испытала смущение, когда он обвинил Тома в том, что тот зажилил спорный мяч на линии, и обмерла, когда его сильная подача чуть не попала Дороти в лицо.

Они выиграли сет, и Скенланы предложили еще один. Затем прошли к бассейну, где Джон просто измучил официанта, делая заказ. Позже он заметил Макдермотта, заставил присоединиться к ним и выпить. Тот зашел в клуб, как выяснил Джон, предупредить одного из посетителей, что его машина слишком долго стоит у счетчика.

Кроме того, Джон Таннер постоянно выбегал из клуба к телефону. Он мог попросить принести аппарат на столик, но делать этого не стал. Джон пояснил, что передача Вудворда несколько накалила атмосферу и ее не следует обсуждать на людях.

Элис не поверила. У ее мужа много талантов и самый, может быть, примечательный — непревзойденное умение всегда сохранять спокойствие, даже в самой напряженной обстановке. И тем не менее сегодня он был чуть ли не в паническом состоянии.

Они вернулись на Орчард-драйв к восьми часам. Таннер приказал детям отправляться на боковую, Элис запротестовала.

— Я сама их уложу, — твердо сказала она.

Затащив мужа в гостиную, она взяла его за руку:

— Ты потерял способность логически рассуждать, мой дорогой. Я понимаю тебя. Мне тоже не по себе, но ты весь день рявкаешь какие-то указания. Делай одно! Делай второе! Это на тебя не похоже.

Таннер припомнил Фассета. Он должен оставаться спокойным и совершенно естественным. Даже с Элис.

— Прости. Вероятно, с опозданием дает о себе знать реакция на все это. Ты права. Извини меня.

— Сказано и забыто, — докончила она, вообще-то не очень принимая его поспешное извинение. — Все это было довольно страшно, но теперь позади. Все кончено.

О Господи, подумал Таннер. Он молил Бога, чтобы все обошлось так просто.

— Все кончено, а я вел себя, как ребенок, и хотел бы, чтобы жена сказала, что любит меня, перед тем, как мы выпьем с ней вдвоем и отправимся в постель, — он легко поцеловал ее в губы. — И это, мадам, лучшая идея из тех, что пришли мне за день.

— Тебе потребовалось много времени, чтобы прийти к ней, — сказала она, улыбаясь. — Но мне нужно еще несколько минут. Я обещала Джанет почитать ей сказку.

— Что ты собираешься читать?

— «Красавицу и Чудовище», — она осторожно высвободилась из его рук, коснувшись пальцами щеки Джона. — Дай мне минут десять-пятнадцать.

Таннер смотрел ей вслед, когда она через холл шла к лестнице. Ей так досталось в жизни, а теперь еще это. Теперь еще и «Омега».

Он посмотрел на часы. Было двадцать минут девятого, и Элис будет наверху самое малое минут десять, а может, и вдвое дольше. Он решил позвонить Фассету в мотель.

Больше он не будет разговаривать с ним, как провинившийся школьник. Хватит с него неукоснительных приказов и поучений. Заканчивается третий день, третий день с начала блокады подозреваемых членов «Омеги».

Джону Таннеру хотелось знать детали. Он имел на это право.

Фассет был встревожен и раздражен, услышав прямые и точные вопросы директора службы новостей.

— У меня нет времени звонить вам каждый раз, как только кто-то переходит улицу.

— Я хочу получить ответы на свои вопросы. Завтра начинается уик-энд, и если вы хотите, чтобы я справился, то должны рассказать, что происходит. Где они сейчас? Какова их реакция? Я обязан знать.

Несколько секунд царило молчание. Когда Фассет заговорил, у него был усталый голос:

— Ну, ладно… Прошлой ночью Тремьян оставался в Нью-Йорке. Я говорил вам об этом, помните? В «Билтморе» он встретил некоего Таунсенда. Это известный биржевой игрок из Цюриха. Кардоне с женой сегодня отправились в Филадельфию. Они посетили свою семью в Честнат-хилл и вернулись в Бала-Синвуд для встречи с капо, правой рукой крестного отца мафии. Час назад вернулись в Сэддл-Уолли. Остерманы в «Плазе». У них был поздний обед с четой Бронсон. Они дружат уже несколько лет. Те тоже проходят как подозреваемые по списку Генерального прокурора.