Харлан Кобен - Шесть лет

Я вставил ключ в замок. Неужели я могу пересечь эту черту? Неужели я и вправду собираюсь копаться в вещах своего ближайшего друга?

Да, чёрт побери.

Я вошёл через чёрный вход. Мою квартиру любезно можно описать, как функциональную. Дом Бенедикта же напоминал гарем принца третьего мира. Гостиная была заставлена десятками высококачественных ярко окрашенных бескаркасных кресел. На стенах яркие гобелены. Тонкие африканские скульптуры вытянулись во всех углах. Комната была убрана чрезмерно, но я всегда чувствовал себя здесь комфортно. Большое оранжевое кресло-мешок было моим любимым. Я пересмотрел кучу футбольных матчей на нём. Много раз играл в Xbox на нём.

Джойстики Xbox лежали здесь и сейчас. Я принялся рассматривать их, хотя и понимал, что они не дадут мне никакой информации. Что же я ищу? Подсказку, наверное. Что-то, что объяснит, почему Бенедикт ездил на ту ферму/усадьбу/убежище похитителей в Крафтборо. Но что это может быть, я не имел не малейшего понятия.

Я начал с ящиков. Первыми обыскал те, что на кухне. Ничего. Далее ящики в гостевой комнате. Ничего. Я попытал счастье в гардеробной и комоде в гостиной. Опять ничего. Тогда я отправился в спальню. Ничего. Здесь у Бенедикта стоял компьютерный стол. Я и у него проверил ящики. Ничего.

Я нашёл картотечный ящик и обыскал его. Там были обычные счета, работы студентов, расписание. Но что там было по-настоящему личного, барабанная дробь, ничего.

Абсолютно ничего.

Я задумался. У кого нет ничего личного дома? Что бы смогли найти в моём доме? Определённо, больше. Там было несколько старых фотографий, несколько писем, что-нибудь, что говорило бы о моём прошлом.

У Бенедикта же не было ничего. И что это значит?

Я продолжил искать, надеясь найти какую-нибудь связь между Бенедиктом и Поселением творческого восстановления или Вермонтом. Я попробовал сесть за его стол. Бенедикт был куда меньше меня, посему мои колени не вместились под столом. Я придвинулся ближе и нажал на клавишу. Экран загорелся. Как и большинство людей, Бенедикт не выключает домашний компьютер. И вдруг я понял, как старомодно было обыскивать дом. Никто больше не хранит секреты в ящиках.

Теперь мы храним их в компьютере.

Я открыл Майкрософт Офис и посмотрел недавние документы. Первым в списке был документ, который назывался VBMWXY.doc. Странное название. Я кликнул по нему.

Файл не открылся. Он был защищён паролем.

Вау.

Не было смысла пытаться угадать пароль. Я всё равно не имел представления, какой он может быть. Я попытался придумать что-нибудь ещё. Ничего не приходило на ум. Остальные файлы из недавних были рекомендательными письмами. Два для медицинского университета, два для юридического, одно для экономического.

Так что же было в том, защищённом паролем файле?

Без понятия. Я щёлкнул на иконку почты снизу. Почта тоже запросила пароль. Я посмотрел, нет ли на столе кусочка бумаги с паролем, многие люди делают так, но ничего не нашёл. Ещё один тупик.

Что теперь?

Я кликнул по иконке браузера. Выскочила страница новостей Yahoo! Здесь нечего изучать. Тогда я открыл историю и, наконец, наткнулся на нечто, похожее на золотую жилу. Бенедикт недавно был на Фейсбуке. Я щёлкнул на ссылку. Появился профайл мужчины, которого звали, верите или нет, Джон Смит. [18] Джон Смит — у американцев это имя нарицательное, как у нас Иван Иванович Иванов. Джон Смит — среднестатистический американец. У Джона Смита не было фотографии, не было друзей и не было сообщений на стене. Его адресом значился Нью-Йорк.

С этого компьютера входили на Фейсбук под именем Джон Смит.

Эмм. Я задумался. Очевидно, что это фейк. Я знал, что у многих людей есть такие аккаунты. Один мой друг использует музыкальный сервис, который показывает всем на Фейсбуке, какую музыку он слушает. Это ему не нравилось. Поэтому он создал поддельный аккаунт. Теперь никто не видит песни, которые ему нравятся.

То, что у Бенедикта есть фейк-аккаунт, ещё ничего не значит. Что было куда интереснее, что у Бенедикта Эдвардса вообще не было настоящего аккаунта на Фейсбуке. По запросу появилось два Бенедикта Эдвардса. Один — музыкант из Оклахомы, другой — танцор из города Тампа, штат Флорида. И ни один из них не был моим Бенедиктом Эдвардсом.

Ну, ладно, и что с того? У многих людей нет аккаунта на Фейсбуке. Я как-то создал свой профайл, но почти не пользовался им. Фотографией на моём аватаре служила фотография из ежегодника. Я добавляю друзей, наверное, один раз в неделю. Их у меня около пятидесяти. Я изначально зарегистрировался, потому что люди присылали мне ссылки на фотографии, и посмотреть их можно было, только зарегистрировавшись на Фейсбуке. Если бы не это, то социальные сети меня мало волновали.