Харлан Кобен - Шесть лет

Трипп поднял руку, как будто неожиданно понял, что стол липкий. Он свёл нижние части ладоней вместе, и начал барабанить кончиками пальцев.

— Ты знаешь студента, которого зовут Барри Уоткинс?

У меня ёкнуло сердце.

— Он в порядке?

— Ты знаешь его?

— Да. Один из тех людей, которые схватили меня, ударил его в лицо.

— Понятно, — сказал он, как будто вообще ничего не понимал. — Когда?

— Мы стояли возле фургона. Барри позвал меня и подбежал к нам. Прежде, чем я успел развернуться, один из тех парней ударил его. Барри в порядке?

Кончики пальцев забарабанили ещё сильнее.

— Он в больнице с переломами лица. Этот удар нанёс ему сильный вред.

Я откинулся назад.

— Чёрт.

— Его родители тоже расстроены. Они говорят, что хотят подать иск.

Иск — слово, вселяющее страх в сердце любого бюрократа. Я уже даже ожидал, что послышится музыка из фильмов ужасов.

— Барри Уотсон ничего не говорил о двух других мужчинах. Он помнит, что позвал тебя, побежал к тебе и всё. Двое других студентов вспомнили, что видели, как ты улепётывал в фургоне.

— Я не улепётывал. Я сидел сзади фургона.

— Понятно, — сказал он тем же тоном. — Когда эти два студента подоспели, Барри лежал на земле в крови. А ты уезжал.

— Я не был за рулём. Я сидел сзади.

— Понятно.

Опять это «Понятно». Я нагнулся ближе к нему. Стол был абсолютно пустым, за исключением слишком аккуратной стопки бумаг и, конечно же, необходимой семейной фотографии с блондинкой-женой, двумя очаровательными детьми и собакой с небрежной шерстью, прямо как волосы у Триппа.

Больше ничего. Большой стол. И ничего на нём.

— Я хотел увести их как можно дальше от кампуса, особенно, когда они применили силу. Поэтому я быстро начал сотрудничать.

— И под ними ты подразумеваешь, двух мужчин, которые… похитили тебя?

— Да.

— Кто эти люди?

— Не знаю.

— Они, что, похитили тебя с целью получения выкупа?

— Сомневаюсь, — сказал я, понимая, как идиотски это звучит. — Один вломился в мой дом. Другой ждал в фургоне. Они настаивали, чтобы я поехал с ними.

— Ты очень крупный мужчина. Сильный. Физически пугающий.

Я ждал.

— Как они убедили тебя пойти с ними?

Я пропустил часть о Натали и вместо этого кинул бомбу:

— Они были вооружены.

Его глаза снова расширились.

— Пистолетами?

— Да.

— Настоящими?

— У них были настоящие пистолеты, да.

— Откуда ты знаешь?

Я решил не упоминать, что один стрелял в меня. Интересно, могла ли полиция найти пули на автостраде. Нужно проверить.

— Ты ещё кому-нибудь говорил об этом? — спросил Трипп, когда я не ответил.

— Я рассказал полицейским, но не уверен, что они мне поверили.

Он откинулся назад и начал постукивать по губе. Я знал, что он думает: «Как отреагируют студенты, их родители и важные выпускники, если узнают, что на кампусе были вооружённые люди? Они не только были на кампусе, но если я говорю правду, что сомнительно в лучшем случае, они похитили профессора и напали на студента».

— Но ты же был довольно пьян в то время, так ведь?

Ну вот. Приплыли.

— Да.

— У нас на кампусе в центре квадрата есть камера безопасности. Ты шёл мимо неё нетвёрдой походкой зигзагами.

— Такое случается, когда выпиваешь слишком много.

— Также нам сообщили, что ты ушёл из Библиотечного бара в час ночи… и, тем не менее, ты не был замечен нигде на кампусе до трёх часов.

Я снова ждал.

— Где ты был в течение двух часов?

— Зачем ты спрашиваешь?

— Потому что я расследую нападение на студента.

— Мы знаем, что событие произошло после трёх часов. Что, ты думаешь, что эти два часа я планировал это?

— Последнее, что тебе сейчас нужно, Джейкоб, это сарказм. Это серьёзное дело.

Я закрыл глаза и почувствовал, как комната начала вращаться. В чём-то он был прав.

— Я ушёл с дамой. Но это абсолютно не имеет значения. Я бы никогда не ударил Барри. Он приходил ко мне в офис каждую неделю.

— Да, он тоже тебя защищает. Он сказал, что ты его любимый преподаватель. Но я должен оперировать фактами, Джейкоб. Ты понимаешь, так ведь?

— Понимаю.

— Факт: ты был пьян.

— Я профессор колледжа. Выпивать — это практически часть работы.

— Это не смешно.

— Но правда. Чёрт возьми, я был на вечеринках в этом доме, и ты тоже не боишься опрокинуть стаканчик-другой.

— Ты совсем не помогаешь себе.

— Я и не пытаюсь. Я пытаюсь рассказать правду.

— Ладно, факт: вдруг выясняется, что пока ты был в забытье, у тебя случился секс на одну ночь.