Фиона Макинтош - Без лица

— Главный подозреваемый?

Кейт сделала вид, что отвлеклась на кофе.

— Партнеру жертвы всегда уделяется повышенное внимание. Это обычная процедура.

— Понятно. Я бы не хотел, чтобы репутация Джимми пострадала, если нет каких-либо формальных обвинений. Даже если и есть серьезная причина… — Он придвинул ей тарелку с кусочком торта.

— Что вы имеете в виду? — нахмурилась Кейт.

Маартенс на мгновение замер, затем, словно опомнившись, указал на торт.

— Серьезная причина попробовать. Торт. Внутри заварной крем с медовым вкусом и карамель…

Кейт не отступала:

— Чарлз, мы же не о торте говорили. Что вы имели в виду, когда сказали, что у профессора Чана была серьезная причина?

Он вздохнул.

— Сам не знаю, почему я так сказал. Забудьте, пожалуйста. И попробуйте торт…

— Чарлз, пожалуйста, не упрямьтесь. Вам все равно придется объяснить свое замечание.

— Послушайте, это неважно. Уверяю вас. Ерунда. Я собью вас с правильного пути, и вы напрасно потеряете кучу времени.

— Позвольте мне самой судить.

— Правда, Кейт, я оговорился и не хочу развивать эту мысль.

Она откинулась на спинку стула и внимательно посмотрела на него. Доктора внезапно заинтересовали пакетики с сахаром, хотя до этого он смущал Кейт, глядя ей в глаза.

— Боюсь, я не могу оставить этот вопрос. Если вы не расскажете, я передам старшему инспектору, что вы располагаете некой информацией.

— И? — Он отпил кофе.

— И он вызовет вас на официальный допрос, — уверенно закончила она.

Маартенс посмотрел поверх чашки.

— И там мы обсудим наше первое свидание? — Он тянул время, очевидно, обдумывая линию поведения.

— Это вряд ли. — Кейт решила, что пора действовать жестче.

Он взъерошил светлые густые волосы.

— Я подставлю его под удар, но это совершенно не имеет отношения к убийству. Просто поверьте мне на слово, хорошо?

Она покачала головой.

— Я никому не верю на слово. Моя работа — расследовать факты. Или вы рассказываете мне все как есть, или мы ставим точку. Я позвоню в Скотленд-Ярд, и вас вызовут для дачи показаний.

Маартенс сдался:

— Хорошо. Ну и упрямая же вы! — Кейт ждала. — Ладно! — Он пожал плечами. — Джимми сказал мне, что подозревает Лили в измене.

— У него были доказательства?

Он покачал головой.

— Думаю, нет. Я не знаю. Он просто это чувствовал.

— Почему он сказал вам об этом?

Кейт принялась за кофе. Это был отвлекающий маневр: нельзя, чтобы он догадался, насколько ее заинтересовали эти «неважные» детали.

Маартенс усмехнулся.

— Я тоже удивился. Джеймс — очень скрытный человек. Он ни с кем не обсуждает свою личную жизнь ни в клинике, ни в больничном отделении. Но мы тысячу лет знакомы. Это случилось на приеме, посвященном сбору средств. Мероприятие само по себе утомительное, а после перелета из Нью-Йорка — особенно. Мы там были на конференции. В общем, думаю, немного шампанского и усталость ослабили обычную сдержанность Джимми. Я спросил, как дела у Лили. Он сказал, что неплохо, раз у нее любовник. — Маартенс поднял руки. — Больше я ничего не знаю.

Кейт наклонилась вперед.

— А как он это сказал?

Он непонимающе посмотрел на нее.

— То есть?

— Он сердился, грустил, иронизировал?

— Нет, он не иронизировал. Произнес совершенно спокойно. Как всегда.

— Не расстроился, не переживал? — с недоверием переспросила Кейт.

— Я не знаю. Не знаю, что он чувствовал. Он мастерски скрывает свои чувства и контролирует эмоции. Уверен, вчера вы это сами заметили.

— Он сказал еще что-нибудь?

— Я, естественно, начал его расспрашивать, но он больше ничего не сказал. До того он упоминал, что Лили молода и красива. И что она еще не дала своего согласия на брак. Он ждал ее ответа. Меня это удивило: я думал, что все решено.

— Ее родители считали брак решенным вопросом.

Маартенс пожал плечами.

— Не знаю, я не был знаком с ними. Как, впрочем, и с самой Лили.

— Не может быть!

— Серьезно.

— Вам не кажется это странным?

— Нет, — сказал он. — Я тоже не представляю коллегам своих подруг. Наверное, вы думаете, что все мы тут — кроме профессора Чана, который держится особняком, — эдакая дружная компания, вместе справляем дни рождения и ходим по пабам. Все не так. Наши врачи — лучшие хирурги страны. У каждого огромное эго, огромный потенциал, огромные зарплаты, и все они — люди разного происхождения, с разными интересами. Единственное, что нас объединяет, — это работа. Все мы помогаем несчастным людям и делаем это хорошо. Но мы едва знаем, кто где живет, не говоря уже о том, как зовут жен или детей. Вероятно, это покажется странным, но, откровенно говоря, мне не интересно, где мои коллеги играют в гольф или любят отдыхать. Это касается и Джимми, и всех уважаемых мною, невероятно загруженных работой людей. Впрочем, о Джимми, поскольку мы вместе руководим клиникой, я знаю немного больше, чем о других. Но это не означает, что мы каждые выходные устраиваем вечеринки.