Юн Линдквист - Звездочка

Он смотрел эфир, в котором Тора спела «Nothing Compares 2U», и порадовался, когда ее отсеяли, ведь теперь его шансы возросли. Вот вам настоящий самородок, нуждающийся в тщательной шлифовке. Голосом и внешностью Тору одарили щедро, но над всем остальным ей нужно чертовски много работать, если она хочет, чтобы ее песни слушали в каждом доме.

А кому шлифовать алмаз, как не Максу Хансену? В порыве вдохновения он выбросил листки со стандартным письмом и сочинил новое, подробно расписав преимущества и недостатки Торы и указав, чем он может быть полезен и какие возможности перед ней откроет.

По обыкновению, Макс многое преувеличил, но в его письме имелась большая доля правды. Ему удалось убедить себя, что он всего лишь хочет взять Тору под свое крыло и помочь этому нежному ростку расцвести. Макс чуть не прослезился от умиления, но мгновенная эрекция тут же вернула его к действительности.

Макс отправил письмо и принялся тревожно ждать ответа.

Он отчаянно хотел, чтобы все получилось. Отчаянно!

Участие в телешоу во многом изменило отношения между Джерри и Терез, да и их самих тоже. Джерри пришлось открыть в себе качества, о существовании которых он не подозревал, и в сестренке он увидел много нового.

Все началось еще в первый день прослушиваний. В метро по дороге домой Джерри спросил Терез, что именно она говорила в утешение рыдающим девочкам.

— Слова, — ответила Терез.

— Понятно, но какие слова?

— Обычные. Как есть.

Больше ему не удалось ничего из нее вытянуть. Дальнейшим событиям предстояло усмирить любопытство Джерри.

Всю весну и первый месяц лета Терез спокойно проходила через бесчисленные прослушивания, будто это для нее самое обычное дело. Джерри, наоборот, весь изнервничался. Он и представить себе не мог, во что выльется его затея. Он полагал, что нужно прийти спеть, тебя возьмут или нет, и все, дело решено.

Однако отбор участников телешоу проходил по гораздо более сложной схеме. После прослушивания в Гранд-отеле девочку попросили прийти через три дня в той же одежде, с той же прической и сохранив номер участника, чтобы потом легче было смонтировать эпизоды с ней для эфира. Терез спела для судей и прошла дальше, встреченная ликующими возгласами небольшой группки девчонок.

На втором этапе прослушиваний тоже случались истерики, текла тушь по щекам, и Терез была тут как тут: шептала на ухо слова, которые Джерри тщетно пытался разобрать. В итоге она снова собрала охапку бумажек с номерами телефонов, по которым ни разу не попыталась позвонить.

Однако на этом пытка не закончилась. Месяц спустя в театре «Оскар» состоялась серия заключительных прослушиваний. Джерри проводил дни в томительном ожидании, пока Терез исполняла номера сольно или вместе с другими конкурсантами. Каждый раз он надеялся, что ее отсеют и кошмар закончится. Но каждый раз она проходила дальше. И весь этот ад начинался заново: потные ладони, заламывание рук, десятки парней и девчонок, распевающихся в каждом углу, и камеры — повсюду камеры.

Когда Терез наконец отобрали в числе двадцати счастливчиков, которым предстояло вернуться осенью и принять участие в записи телешоу, Джерри почувствовал облегчение. Не потому, что она прошла, а потому, что все закончилось. До поры до времени. Осень принесет новые беды, но лучше об этом сейчас не думать.

Одним жарким днем в середине июля, когда духота волной накрыла район малоэтажек в Сведмюре, Джерри наконец узнал, в чем заключается фокус Терез.

Они отправились в ближайший магазинчик, чтобы купить себе мороженого. Вдруг послышались громкие голоса и появился хозяин магазина — он шел в сторону подсобки и тащил за собой девочку лет тринадцати.

Услышав их перепалку, Джерри догадался, что девочка попыталась что-то стянуть, а хозяин магазина поймал ее с поличным и собирался устроить расправу почище любого инквизитора. Он крепко держал ее за плечо, а девчонка хныкала и умоляла:

«Не надо, простите, я больше не буду…» Как обычно, внезапно столкнувшись с чем-то, где было замешано насилие в той или иной степени, Джерри оцепенел и просто наблюдал, опустив руки, как управляющий тащит девочку за собой.

Он верил, что хозяин магазина — хороший парень и предпочтет самостоятельно научить воровку уму-разуму, а не заявлять на нее в полицию. Поругает и отпустит. Таково было видение Джерри. Но у Терез сложилось иное мнение.

Выйдя из ступора, Джерри увидел, что сестренка стоит у полки с кухонной утварью и выдирает разделочный нож из пластиковой упаковки. Мгновение спустя она уверенными шагами направилась в сторону подсобки, держа нож на уровне пояса.