Уилбур Смит - Взгляд тигра

– Никак к нам Гарри Флетчер пожаловал – или, может, Гарри Брюс? – Сулейман заулыбался, словно огромный угольно-чёрный младенец.

– Сам выбирай. – Мне было не до того. Я слишком хорошо понимал, в какое опасное положение мы с Шерри попали, нервы натянулись до предела, и страх заворочался внутри, как зверь в клетке.

– Мои друзья много чего о тебе рассказывают. – Дада ткнул пальцем в сторону Мэнни и Лорны, которые заявились в каюту следом за мной. – Чудеса, да и только! Не думал, что у тебя такие разносторонние таланты и впечатляющие достижения.

– Спасибо, Сулейман, ты очень любезен, но не будем размениваться на комплименты. Есть дела поважнее – разве не так?

– Правда, Гарри, святая правда.

– Ты поднял со дна тигриный трон, – встрял Мэнни.

Я покачал головой.

– Только часть, остальное пропало. Спасли, что удалось отыскать.

– Могу поверить, – кивнул Мэнни. – Рассказывай, что нашли.

– Голову тигра, около трёхсот фунтов золота…

Сулейман и Мэнни переглянулись.

– Больше ничего? – осведомился Мэнни, и инстинкт подсказал мне, что Шерри, когда её мучили, выложила всё. К этому я был готов и зла не держал.

– Ещё контейнер с драгоценными камнями. Их сняли с трона и сложили в железный казначейский сундук.

– А бриллиант – «Великий Могол»? – давил Мэнни.

– У нас, – признался я. Все зашушукались, заулыбались и закивали друг другу. – Но, кроме меня, никто не знает, где он… – Они настороженно умолкли. – Можем договориться, Мэнни. Если хочешь.

– Мы все хотим, Гарри, очень хотим, – ответил за него Сулейман Дада.

Теперь, когда добыча была в двух шагах, между моими врагами возникла напряжённость.

– Мне нужна Шерри Норт, – заявил я.

– Шерри Норт? – На мгновение Мэнни изумлённо уставился на меня. – А ты глупее, чем я думал, Гарри.

– Никакого интереса девчонка для нас не представляет. – Сулейман отпил из стакана. В нагревшейся каюте остро пахло его потом. – Можешь забирать.

– Понадобятся лодка, топливо и вода, чтобы убраться с острова.

– Разумно, Гарри, очень разумно. – Мэнни улыбнулся, подумав о чём-то забавном.

– Голова тигра останется у меня.

Мэнни и Сулейман громко расхохотались.

– Гарри! Гарри! – увещевал сквозь смех Сулейман.

– Не будь таким жадным, Гарри. – Мэнни уже не смеялся.

– Вы получаете бриллиант и около пятидесяти фунтов прочих драгоценных камней… – Я старался говорить убедительно. Именно так вёл бы себя любой в моём положении. – Голова ничто по сравнению с этим. Бриллианту цена миллион, а золотой истукан лишь покроет мои расходы.

– Трудный ты человек, Гарри, – фыркал от смеха Сулейман. – Очень трудный.

– Что же тогда я получу?

– Останешься в живых, и скажи спасибо, – ласково произнёс Мэнни с холодным, как у рептилии, взглядом. В его намерениях на мой счёт сомневаться не приходилось – стоило указать им дорогу к сокровищу.

– Почему я должен тебе верить? – Я не выходил из образа.

Мэнни безразлично пожал плечами.

– С чего бы тебе нам не доверять? – вмешался Сулейман. – Мы ничего не выиграем, если убьём тебя и твою подружку.

«И ничего не проиграете», – подумал я, но в знак согласия кивнул:

– Пусть так. Выбора у меня всё равно нет.

Они расслабились, обменялись улыбками, и Сулейман, с поднятым в знак приветствия стаканом, обратился ко мне.

– Выпьешь, Гарри?

– Рановато, Сулейман. Хотелось бы девушку увидеть.

Он повелительно кивнул одному из своих людей.

– Распорядись, чтобы вельбот с горючим и водой оставили на берегу, – настаивал я.

Сулейман отдал приказ.

– Девушка сойдёт на берег вместе со мной, а вы забираете сундук, голову и ухóдитё. – Я обвёл всех глазами. – Нас оставите на острове, не причинив вреда, договорились?

– Само собой разумеется, Гарри. – Сулейман обезоруживающе развёл руками. – Все согласны.

Недоверие, написанное на моём лице, могло быть слишком заметно. Тут в каюту привели Шерри, и я с облегчением повернулся к ней. Её вид меня испугал.

– Гарри, – прошептала она распухшими губами, делая нетвёрдый шаг навстречу. – Господи, ты пришёл!

Огромная гематома на щеке почернела, и по величине отёка я решил, что, возможно, сломана кость. Из-за синяков под глазами Шерри выглядела больной и измученной, по краю ноздрей чёрной коркой запеклась кровь. Смотреть на девушку было невыносимо – я обнял её и прижал к груди.

За нами с любопытством наблюдали. Я спиной чувствовал взгляды, но поворачиваться не хотел, боясь, что смертельная ненависть в глазах меня выдаст.