Валентен Мюссо: Холод пепла

Сейчас почти семь часов. В доме тихо. Тусклый свет заливает овчарню. Сегодня утром я встал на заре, чтобы написать эти последние страницы.

Пять месяцев назад, в выходные, которые мы проводили в Праге, Элоиза сообщила мне о своей беременности. Ей уже исполнилось тридцать шесть лет, и мы не надеялись, что у нас когда-нибудь появится ребенок. Через неделю я написал пару строк о своем деде, потом несколько страниц, не зная, куда меня это приведет. Мне необходимо было заполнить пустоту, вылить на бумагу непроизнесенные слова. Я пока не знаю, как поступлю с этим повествованием. Я даже не уверен, что дам его кому-нибудь прочитать.

Элоиза спит на втором этаже. Думаю, она уже привыкла к моей бессоннице и пробуждению «с петухами», как говорят у нее в Бургундии. Я не говорил ей о своих занятиях, хотя она чаще, чем раньше, видит меня за компьютером.

— Что ты делаешь? — как-то утром спросила она, когда я припал к монитору.

— Готовлюсь к лекциям, — солгал я.

Больше она никогда не задавала мне подобных вопросов.

В этом году Виктору исполнилось шестнадцать лет. Он по-прежнему живет в Италии с матерью. Однако в последнее время мы с ним сблизились, и он хорошо ладит с Элоизой. Вопреки ожиданиям, он, повзрослев, установил тесные отношения со своей бабушкой, которая, выйдя на пенсию, ведет размеренную жизнь в Экс-ан-Провансе. Виктор поступил во французский лицей. Это подросток-экстраверт. В его возрасте я был не таким. Думаю, Виктор с каждым днем становится все меньше похожим на меня. Однако меня это не огорчает. В следующем месяце, в августе, он должен приехать к нам в Люберон на три недели. Виктор безумно обрадовался, услышав, что у него будет брат или сестра.

Как раз сегодня мы идем к гинекологу на эхографию. Мы наконец узнаем, кого носит Элоиза: девочку или мальчика. Элоиза не сомневается, что у нас будет девочка. Она в этом твердо убеждена.

Она уже решила, что мы назовем ее Рашель.

Эту книгу можно назвать романом в жанре фэнтези. Конечно, большинство деталей, касающихся функционирования нацистских родильных домов, отнюдь не вымышлены, но в департаменте Марна никогда не было лебенсборна. Деревня Сернанкур тоже выдумана мной.

Во время Второй мировой войны во Франции существовал только один лебенсборн, размещенный в Ламорлэ, департамент Уаза. Многие дети, появившиеся на свет в этих родильных домах, не знали, да и до сих пор не знают тайну своего происхождения.

Благодарности

Матери и отцу за их поддержку, советы и исправления.

Жюльену.

Моему издателю Жан-Лорану Пуатевену за его энергию и доверие.