Джон Хоукс - Последний странник

Торн жестом велел русскому взять со стола детектор. Внешне прибор напоминал датчики, которыми пользовались службы безопасности в аэропортах, однако его создали специально для того, чтобы находить устройства слежения Табулы. Формой и размером они напоминали бусину или жемчужину и испускали сигнал, который ловили спутники глобальной системы навигации. Некоторые из них издавали радиосигнал, другие — инфракрасный.

— Не трать зря время. Бусин на мне нет. Я Табулу не интересую.

— Лишняя осторожность вреда не принесет.

— Им известно, что я не Арлекин.

Детектор никакого сигнала не издал. Алексей вышел из комнаты, а Торн указал Майе на кресло. Она знала, что мысленно отец уже отрепетировал весь разговор, потратив несколько часов на выбор костюма и обдумывание того, как лучше расставить мебель. К черту все. Майя собиралась застать Торна врасплох.

— Симпатичный у тебя слуга, — сказала она и села в кресло, когда отец подъехал поближе. — Колоритный очень.

Как правило, они говорили друг с другом по-немецки. На сей раз Торн сделал дочери уступку. У Майи имелось несколько паспортов на разные имена и национальности, но сама она считала себя англичанкой.

— Да, роспись по коже. — Отец улыбнулся. — Один художник создает на теле Алексея картины Первой сферы. Не сказать, чтобы они выглядели очень приятно, но выбор его.

— Да. У нас у всех есть выбор. Даже у Арлекинов.

— Похоже, ты не особенно рада меня видеть, Майя.

Она собиралась вести себя сдержанно и невозмутимо, но слова полились из нее, как лава при извержении вулкана.

— Я вывезла тебя из Пакистана. Подкупила или запугала половину чиновников в стране, чтобы пронести тебя на самолет. В Дублине матушка Блэссинг взяла руководство на себя. Ну ладно, пускай. Как-никак это ее территория. Но назавтра я звоню ей на мобильный телефон, она говорит: «Твоего отца парализовало ниже пояса, он никогда не сможет ходить». Потом бросает трубку и тут же отключает телефон. Вот и все. Бац! Ни ответа ни привета. Два года от тебя нет никаких известий.

— Мы хотели защитить тебя, Майя. В наши дни столько опасностей.

— Рассказывай это своему расписному мальчику. Я-то знаю, что у тебя на любой поступок одно оправдание — опасность и меры предосторожности. Только теперь оно не работает. Войны больше нет. По правде говоря, Арлекинов тоже нет. Осталась какая-то горстка — ты, да Линден, да матушка Блэссинг.

— В Калифорнии живет Шеперд.

— Три или четыре человека ничего изменить не могут. Война окончена. Неужели ты не понимаешь? Табула выиграла. Мы проиграли. Wirwerloren 1.

Немецкие слова, казалось, затронули Торна сильнее, чем английские. Прикоснувшись к пульту управления, он слегка повернул коляску, чтобы Майя не видела его глаз.

— Ты тоже Арлекин, Майя. Это твоя истинная сущность. Твое прошлое и будущее.

— Я не Арлекин, и я не такая, как ты. Пора бы уже понять.

— Нам требуется твоя помощь. Дело очень важное.

— Как всегда.

— Я хочу, чтобы ты поехала в Америку. Мы оплатим все расходы. Сделаем все необходимые приготовления.

— Америка — территория Шеперда. Пускай разбирается сам.

Голос и глаза Торна приобрели особую выразительность.

— Для Шеперда ситуация чересчур необычна. Он не знает, что делать.

— У меня теперь другая жизнь. Ваши дела меня не касаются.

Вращая рукоятку управления, Торн проехался по комнате грациозной восьмеркой.

— Ах да-а-а! Жизнь обывателя в Системе. Такая приятная и занимательная. Расскажи-ка мне о ней немного.

— Прежде она тебя не интересовала.

— Ты ведь работаешь в каком-то офисе, верно?

— Я промышленный дизайнер. Работаю в команде, которая создает упаковки для разных компаний. На прошлой неделе мы разработали новый флакон для духов.

— Звучит многообещающе. Уверен, что успех тебе гарантирован. А как насчет остального? Молодой человек у тебя есть?

— Нет.

— Но был ведь какой-то адвокат, верно? Как его звали? — Разумеется, Торн знал имя, но сделал вид, что пытается вспомнить. — Коннор Рамси. Богатый. Привлекательный. Из хорошей семьи. Бросил тебя ради другой женщины. Причем, по всей видимости, встречался с ней все время, пока был с тобой.

Майе показалось, что Торн ее ударил. Следовало бы ожидать, что он использует свои связи в Лондоне и выяснит о ней все возможное. Казалось, он всегда все знал.

— Моя личная жизнь тебя не касается, — сказала она.

— Из-за Рамси расстраиваться не стоит. Пару месяцев назад по заказу матушки Блэссинг подорвали его автомобиль. Он теперь считает, что за ним террористы охотятся. Телохранителей нанял. Живет в постоянном страхе. Вот и хорошо. Правильно я говорю? Мистеру Рамси не следовало обманывать мою девочку.