Джон Морган - Последний путь Демора. Книга Дэлиграта

Взгляд упал на символ, вырезанный у него на левом запястье. Казалось, в нем нет ничего особенного. Ну чего можно ожидать от простого круга, от которого в противоположные стороны отходили два длинных крюка, изрезанных мелкими крупицами непонятных зигзагов и точек? Но для владельца этого символа он значил гораздо больше, чем просто татуировка на руке.

Когда-то давно точно такой же знак появился у Хксалха Акара. Тогда это предвещало начало Летописи, теперь – говорило о ее конце. Но седой маг знал, что битвы с его участием уже отгремели, Миры спасены, а он вместе с Хранителями и Бойцами Одинокой Горы успешно противостоит нелепым нападкам всех тех, кто пытается расшатать Чаши Равновесия. Значит, он как Демор отжил свое? Но тогда почему, смотря на этот символ, он чувствует, что впереди осталась еще одна битва, которая по значимости не уступит его предыдущим подвигам?

Маг безмятежно откинулся на спинку мягкого кресла. Пугающие мысли начинали отступать. Кресло, заказанное у Клана Снежных Барсов, поглотило его без остатка и помогло наконец расслабиться. За всю свою жизнь он так и не узнал секрета добываемого Барсами меха.

Невольно он окинул взглядом свой кабинет, и все, так или иначе, напоминало ему о бурном прошлом. А ведь сейчас, когда за твоей спиной столько прожитых лет, смешно подумать, что когда-то он сторонился своего прошлого, особенно первых двадцати лет жизни. Без прошлого нет будущего, а если нет будущего – зачем жить настоящим? Эту фразу он повторял про себя много раз и, видимо, она принесла свои плоды.

Над входом в его кабинет висел странный меч. Баланс в нем отсутствовал полностью, сталь была никудышной, а выглядел он просто ужасно. Друзья и знакомые много раз просили снять его. Видите ли, он портит весь интерьер кабинета. Но так говорили только те, кто не знал, что это за меч. Он сделал его сам, именно сделал, не выковал. Этот прообраз меча был связующим звеном между его новой и старой жизнью. А гном, который на самом деле был человеком, постоянно говорил, что этот меч куда сильнее тех артефактов, которыми владел маг.

Но на одном мече его кабинет не заканчивался.

Несмотря на то, что он находился в пещере, свет там был сравним с тем, что озаряет поверхность. И это было заслугой гномов. Им пришлось проявить весь свой талант, чтобы провести электричество на такую глубину. Да, именно электричество, а не магия, давало свет всей горе и ее окрестностям. Маг прекрасно помнил тот момент, когда на Асмере стало рождаться все меньше магов, и казалось, что целый Мир рухнет от нехватки чистой Силы. Ведь все было так или иначе связано с ней. Тогда Высший Круг Магов, в который входил и он сам, решил дать гномам и другим расам добро на разработку технологий, которые смогут заменить магию. Вопреки всем ожиданиям, баланс установился вновь. Появилось то, о чем народ Асмера и подумать не мог. Теперь не стальные маги, повелители молний, заряжали батареи, а Хксалхи, – благодаря своим генераторам, – питали города и замки. Не маги тьмы теперь открывали порталы, а гномы, владельцы путей, перевозили их по воздуху на своих дирижаблях и по суше – на стальных паровозах. Изменилось многое. И старый маг боялся, что технологии поглотят весь Асмер, и разумные существа возвысят себя над природой – как в том мире, где он провел первые двадцать лет своей жизни. Но этого не случилось.

«Что-то я углубился в воспоминания» , – мелькнула мысль и тут же исчезла под напором новых картин прошлого.

Маг попытался отстраниться от них.

Нет, сюда он точно еще вернется, поэтому надо сосредоточиться на главном. Будь у него хоть лишний год, план можно было бы проработать тщательнее, а так приходится, как обычно, думать, когда над твоей головой уже занесен меч незримого противника.

Сколько раз ему приходилось менять свои планы на поле боя? Сколько ему вообще лет?..

Впервые за время своего существования он без страха решил наконец посчитать, как долго он сражается, – не за себя, а за бесчисленное количество лиц, которых он никогда не увидит.

Пролог его жизни в двадцать лет был практически сравним с миллионами таких же, как он. Потом перенос на Асмер – и начало его Летописи. Да, это оказалось самым насыщенным отрезком его жизни, но в сто семнадцать лет он умер впервые. Для мага его уровня это было слишком рано. Можно сказать, что он сгорел заживо, как свеча, осветив ценой собственной жизни путь другим. Потом длились десять лет забвения. Для него это был заслуженный отдых. Но смерть для него закончилась. Вселенной вновь понадобился Демор, а нового она выбирать никак не хотела. Уж больно она привыкла к последнему герою Летописи.