Джиллиан Хоффман - Возмездие

Си-Джей подняла голову и встретилась взглядом с Лурдес. «Теперь ты знаешь, что я знала. С самого начала», – говорили глаза Рубио.

Лурдес повернулась и пошла по коридору, прочь от стола обвинения, места судьи, пустых скамей присяжных, опустевших рядов для зрителей. У самой двери она остановилась и бросила:

– Говорят, Фемида слепа, Си-Джей, но, думаю, в некоторых случаях она просто решает чего-то не видеть. Будет хорошо, если вы это запомните.

– Я должна перед вами извиниться, – начала Си-Джей. – Думаю, я должна извиниться перед несколькими людьми, но с вами я хотела поговорить в первую очередь.

Она стояла в желто-голубой приемной, а Грег Чамберс находился с другой стороны, в отсеке для персонала. Их разделяло квадратное пуленепробиваемое стекло, и Си-Джей чувствовала себя неуютно, разговаривая в микрофон.

– Кроме того, мне кажется, что на вечер среды я записана на прием. На вечер каждой среды, – добавила она и с трудом улыбнулась.

Чамберс выглядел удивленным, он явно не ожидал ее увидеть. Он кивнул и нажал на рычаг, открывающий дверь.

– Доктор Чамберс, я пришла к поспешным выводам, – снова заговорила она. – Теперь я понимаю, что мне не следовало этого делать. Вы были не просто хорошим врачом, но и другом на протяжении десяти лет и...

– Пожалуйста, Си-Джей! Нет необходимости в извинениях. Проходите. Проходите. Вы вовремя меня поймали – я собирался уходить.

Он провел ее в кабинет, включил свет.

– Пожалуйста, садитесь. Мне самому жаль, что так получилось. Я не видел вас с тех пор, как мы разговаривали у вас в кабинете. Не ожидал, что вы придете сегодня вечером. Но я записал на ваше время пребывающую в депрессии домохозяйку со Стар-Айленда. Она только что уехала ужинать в «Форж» на «мерседесе», – легким тоном сказал он и улыбнулся.

– Рада слышать, что вы все еще помогаете нуждающимся в ваших услугах, – ответила Си-Джей и улыбнулась в ответ. Напряжение спадало. Она думала, что будет хуже.

– Я слышал о вынесенном сегодня приговоре. Значит, вы закончили? Или будете вести и остальные дела Бантлинга?

– Нет, я все закончила. Остальные десять убийств берет Роза Харрис. Я больше не хочу быть королевой бала.

– Ну, я должен поздравить вас. Вы справились. У меня в холодильнике стоит бутылка шампанского, которую я держу для особых случаев. Для пациентов, которые справляются со своими проблемами и заканчивают терапию. Я хранил одну бутылку для вас, надеясь когда-нибудь ее открыть. Думаю, сейчас как раз время. Вы это сделали, справились. – Он посмотрел на нее глазами, которые она всегда считала добрыми, и стал говорить очень серьезно. – Пожалуйста, позвольте мне ее сейчас открыть не как вашему врачу, а как другу.

Си-Джей кивнула и улыбнулась. Она знала, к чему он клонит. После того, что было сказано в их последнюю встречу, он не может быть ее врачом. Им не стоило опять встречаться в качестве врача и пациентки – в обоюдных интересах.

– Только если я могу также и закурить. Я не способна отказываться больше чем от одной привычки за раз. А отказ от помощи моего психиатра – это настоящая жертва.

Чамберс рассмеялся.

– У меня есть сыр и крекеры. Давайте я вас накормлю, пока мы не напились.

– Не нужно беспокоиться.

– Ничего страшного. – Чамберс прошел к бару и холодильнику за ее спиной. – Как вы выдержали давление прессы, Си-Джей?

– По правде говоря, я убежала и спряталась. У Доминика. Затем, когда перестала быть новостью номер один, я вернулась домой. Журналисты довольно быстро утратили ко мне интерес. Думаю, общественное мнение на моей стороне. Бантлинг – плохой парень, псих, а я – его коза отпущения.

Она почувствовала себя как-то странно, произнеся фамилию Бантлинга в присутствии Чамберса, и отметила, что следует быть более осторожной. В эти минуты Чамберс разговаривал с ней как друг, не врач, но все равно не мог ничего изменить в своих отношениях с этим человеком.

– Тиглер поднял мне зарплату и дал три недели отпуска. Было очень здорово отдохнуть от прокуратуры.

Она услышала негромкий хлопок – открылась бутылка шампанского.

– Агент Фальконетти и вы. Отношения продолжаются?

– Да. На какое-то время они прекратились, но сейчас мы снова вместе. Я думаю, это хорошо для меня.

– Не удивляйтесь, – сказал Чамберс, ставя на кофейный столик ведерко со льдом, в котором стояло шампанское, поднос с двумя бокалами и тарелкой канапе. – Это осталось от вечеринки – мы праздновали день рождения Эстель в выходные. – Затем Чамберс сел напротив гостьи. – Фальконетти решил дело, не правда ли? Изменил ситуацию в вашу пользу, если так можно выразиться.