Андреас Эшбах - Видео Иисус

Они дошли до палаток, остановились. Стивен встал перед ней, ещё раз обнял, не надеясь этим что-нибудь поправить. Он не мог отделаться от чувства поражения, как ни уговаривал себя, что от него ничего не зависело.

Она посмотрела ему в глаза. Он отозвался на её взгляд, заворожённый её тёмными, как туннель, зрачками, расширенными в темноте и, казалось, впускающими его взгляд вглубь неведомой страны.

Может быть, пронеслось в его мыслях, внезапный натиск мог бы спасти это гиблое дело? Однажды ему уже удалось набросать этим способом самый быстрый эскиз в своей жизни. Его пригласили тогда на большую вечеринку, и не прошло и тридцати секунд после того как он вошёл в дверь, как ему подвернулась потрясающая женщина, которой он в порыве внезапной смелости вместо приветствия нагло заявил: «Хотите переспать со мной?» Она удивлённо смерила его взглядом и, не раздумывая, сказала: да. Следующие шестьдесят секунд ушли у них на то, чтобы выйти за дверь, в которую они только что вошли, и лишь на следующее утро он удосужился спросить, как её зовут.

Волокнистые облака проползали перед узким серпом месяца.

— Было время, — внезапно сказала Юдифь, — когда я не откладывая ложилась в постель с каждым мужчиной, который мне нравился. Но это мне ничего не дало. Это был недостаточный повод.

Стивен вздохнул:

— Что, значит, мы слишком поздно встретились? Она, казалось, не слышала его.

— Я ищу такие отношения, которые бы что-то значили. Которые были бы на самом деле. Понимаешь?

— Конечно. А что, если ты продолжишь свои поиски завтра?

Юдифь рассеянно улыбнулась, нежно коснулась губами его губ и высвободилась из его рук. Он смотрел, как она удаляется к своей палатке, которая стояла предпоследней в ряду других таких же, и ждал, что она оглянется, помашет ему рукой, подзовёт к себе или что-нибудь в ВТОМ роде. Но она не оглядывалась, а гордо шагала, желанная, по освещенной луной каменистой земле, пока не скрылась в палатке.

Стивен ощущал на губах сандаловый привкус её поцелуя, и его мозг бешено вертелся, как раскрученная паровая турбина. Может быть, она только и ждёт, чтобы он пошёл за ней, — нашёптывал ему чёртик. Только и ждёт, чтобы он показал, что находится на пороге безумия от любви. Может быть, может быть…

Но тут он сообразил, что она живёт в палатке не одна, а с другой раскопщицей, серьёзно вида скандинавкой лет сорока. Вот идиотизм.

Он отправился в свою палатку, разделся и юркнул в постель. И только тут понял, как смертельно устал. Совсем не в той форме, какая требуется для сексуальной премьеры. Тем более, что завтра рано вставать. Если быть точным, то уже через пару часов.

Но перед тем, как заснуть, Стивен что-то вспомнил. Правильно, это было что-то. Он снова вскочил, схватил карманный фонарь и посветил себе под кровать.

Серый, плоский жестяной ящик был на месте.

Между тем, считается общеизвестным, что в Иерусалиме и его окрестностях во времена царя Ирода было сильно развито ремесло вытачивания сосудов из камня. Их изготавливали из известняка, который ломали в местности восточнее Иерусалима, при этом, судя по всему, применялось два способа: либо вытачивали на токарном станке из заготовок приблизительно цилиндрической формы, либо выдалбливали и обрабатывали резцом вручную.

Профессор Чарльз Уилфорд-Смит. «Сообщение о раскопках при Бет-Хамеше».

Петер Эйзенхардт резко проснулся и перевернулся на другой бок с тревожным чувством, что он не дома, а в незнакомом месте, в чужой постели, в не той постели, увидел мерцающие красные электронные цифры, показывающие 05:08, и вспомнил, где он. Правильно. Он в Израиле, в пустыне, в доме на колесах. Рядом, в похожем мобильном доме спит мультимиллионер, который ждет от него разгадки одной мудрёной головоломки. А у него нет ни малейшего представления, с какого бока за эту задачу браться.

Писатель встал. По опыту он знал, что можно даже не пытаться снова заснуть. В чужом месте и чужой постели он всегда просыпался в первую ночь в пять часов и больше не мог заснуть; это была его личная заморочка, она сопровождала его ещё с незапамятных времён. Ещё ребёнком, когда он гостил у тёти или у бабушки, он просыпался утром в пять часов и потом потихоньку слонялся по чужой квартире, смотрел на беззвучное движение рыбок в аквариуме, выглядывал из окна на улицу, наблюдал, как она пробуждается, иногда ещё в свете фонарей, которые ждали рассвета.

Кроме того, эта постель была сущим издевательством. Вид у неё был люксовый, да и цена наверняка люксовая, но кровать оказалась ужасно мягкой: ложишься в неё — и кажется, что тонешь в горе ваты, в глубокой яме, которая будто нарочно задумана для того, чтобы напрягать мышцы спины и деформировать позвоночник. Соответственно он и чувствовал себя теперь разбитым.