Андреас Эшбах - Видео Иисус

Брат и сестра Иешуа и Юдифь Менец не были признаны виновными в соучастии в преступлении. Судья ограничился предупреждением — впредь проявлять большую осторожность, когда дело касается обращения с историческими находками, а в сомнительных случаях ставить в известность государственные инстанции, компетентные в данном вопросе.

Иешуа Менец остался ценным сотрудником Рокфеллеровского музея, но его интересы всё больше склонялись в сторону реставрации папирусов и бумаги, и со временем он стал известным светилом в этой области. В числе прочего он разработал способ реставрации, который впоследствии получил название менециации.

Юдифь Менец приняла решение изучать сравнительное религиоведение и вскоре после этого перешла в буддизм.

Американский студент Стивен Фокс был признан судом виновным в злостном хулиганстве и в чинении препятствий государственным инстанциям. Обвинение в том, что он путём взлома проник в Рокфеллеровский музей, доказать не удалось. Фокса выслали из страны и наложили пятилетний запрет на въезд в Израиль. Он вернулся в свой университет и продолжил учёбу. После жарких внутренних дебатов в Исследовательском обществе было решено лишить его членства.

Американец Киз Хегети Райан, которому путём побега удалось избежать ареста в Вади-Мершамоне и, по-видимому, покинуть страну в неизвестном направлении, остался в списке лиц, объявленных в розыск. Обвинения против него, в числе которых были незаконное хранение оружия, нелегальное прослушивание телефонных разговоров, незаконное лишение людей свободы, угроза физической расправы и подстрекательство к совершению преступлений, остаются в силе.

Американец Джон Каун сумел убедить суд, что не подозревал о криминальной деятельности своего советника по безопасности и всё принимал на веру, однако он был признан виновным по факту разрушения археологических находок, а также в подстрекательстве к совершению ряда менее тяжких преступлений и приговорён к пяти годам тюрьмы. В дополнительном судебном процессе, которому вышеупомянутый журналист Ури Либерман в одном газетном комментарии, вызвавшем много споров, приписал протекцию влиятельных покровителей, этот приговор был заменён на условное осуждение. Джону Кауну было разрешено покинуть Израиль. Он возвратился в Нью-Йорк и вскоре после этого развёлся со своей женой, что вызвало чуть ли не всемирное эхо в соответствующих изданиях жёлтой прессы. Вслед за этим он со свирепой решимостью демонтировал свой концерн, продав всё и даже телевизионную станцию N.E.W., после чего исчез из поля зрения общественности.

Англичанин профессор Уилфорд-Смит не был признан виновным ни по одному пункту обвинений, которые можно было бы отнести к уголовно наказуемым преступлениям. Тем не менее, ему настоятельно рекомендовали покинуть Израиль и дали понять, что впредь он больше никогда не получит разрешения на ведение раскопок. Для прессы он сделал заявление, что сожалеет обо всём случившемся, но он и без того намеревался, ввиду своего преклонного возраста, оставить активную исследовательскую деятельность. Он возвратился в Англию.

Его многолетний ассистент, израильский историк Шимон Бар-Лев через год стал заместителем директора Рокфеллеровского музея.

Мершамонский монастырь снова закрыл свои двери и опять оказался в забвении.

Журналист Ури Либерман, который во время судебного процесса был основным корреспондентом, освещавшим его, написал книгу о раскопках при Бет-Хамеше и о событиях, ставших предметом судебного рассмотрения. Но к тому времени, когда книга была готова, этот случай давно забылся, публика потеряла к нему интерес, и автор не смог найти для книги издателя.

Писатель Петер Эйзенхардт, который покинул Израиль ещё до кульминации всех событий, был приглашён на процесс в качестве свидетеля, однако предпочёл не явиться. Сразу после возвращения домой он упаковал все свои заметки о пережитом в отдельную коробку, засунул эту коробку в самый дальний угол самой верхней полки шкафа у себя в спальне и принялся за новый роман, который не имел ничего общего со всем случившимся. Один из рецензентов впоследствии обратил внимание на то, что больше Эйзенхардт никогда не писал романы о путешествии во времени.

Канадский историк профессор Гутьер не был ни задержан, ни обвинён, и беспрепятственно вернулся к себе на родину. Несколько лет спустя с ним случился апоплексический удар, от которого он так и не оправился.