Хэнк Сирлз - Челюсти-2

Броуди Сердито бросил канистру в машину. Его голос дрожал:

- Думаю, он знает, что перестарался.

Потом они отправились к городу вдоль пляжа. Голова у Броуди снова начала трещать.

"Что же мне теперь делать?"

Нейт Старбак посмотрел в глубь аптеки. Его жена Лина все еще протирала прилавок, где была выставлена косметика. Она этим занималась уже минут пятнадцать, сохраняя на лице тупое выражение. Но она явно впустую тратила время. Делать было нужно совсем другое, и ее старательность выводила Старбака из себя.

Он занялся учетом и начал пересчитывать бутылки для пилюль. Но сбился со счета. Будь она проклята с ее старанием... Придется начинать заново... Неожиданно он все оставил и решил выяснить отношения с женой.

- Лина!

Она вздрогнула, как будто он пощекотал ее под мышками. Когда-то он так и делал, но это было миллион лет назад. Тогда ему хотелось ее рассмешить, и она, бывало, вздрогнет, захихикает и сделает вид, что хочет дать ему пощечину. Да, черт возьми, в те годы они были идиотами! Она бы и осталась идиоткой, если бы он ей позволил.

- Да? - откликнулась жена.

- Иди сюда!

Он отвел ее в фотолабораторию, закрыл дверь, не забыв включить табличку "Не входить", чтобы Джеки случайно сюда не заглянула. Конечно, он бы предпочел запереться здесь с Джеки, но она наверняка расскажет все отцу, и тогда на Старбака обрушатся полицейские силы Эмити всем скопом.

- Лина, что с тобой? Забудь, что ты это видела.

- Но я же видела! И ты видел! - Она впервые за долгие годы посмотрела ему прямо в глаза. - Кто-то еще может погибнуть.

- Надеюсь, Броуди.

- Нейт!

- Правда, - добавил он задумчиво, - он никогда не заходит в воду и детям своим не разрешает.

А он и до того в воду не лазил...

Он ее проигнорировал.

- Да, но он же на этом заработал и стал героем. Он же продал свой участок.

Старбак стал расхаживать взад-вперед, сцепив руки за спиной. Он же ей все объяснил вчера вечером. Но до нее, тупицы, ничего не доходило...

Это был заговор посвященных против таких, как он, непосвященных. Наверняка мэр Вилли Вогэн обо всем знал, и Вилли Нортон, этот великий мировой судья, и члены муниципального совета. Они знали, что акула жива, но скрыли это и слупили с Питерсона и его синдиката все, что смогли, за сделку с казино. Ну, погодите! Теперь и у него были кое-какие козыри, и он все продаст, пока еще не поздно...

- Яне хочу, чтобы мы продавали бизнес, - прошептала Лина. - Это наш дом.

- Ничего не поделаешь, придется. И за ту цену, которую нам дадут. И чем скорее, тем лучше. Потом мы уедем как можно дальше от Эмити. Надеюсь, акула сожрет весь этот чертов городок.

- Но нам же не удалось найти покупателя тогда, когда пришла Беда.

Когда пришла Беда? Беда никуда не девалась и никуда не денется.

Объяснять ей что-либо было бесполезно. Она ничего не знала о море и акулах. Его прадед, который дожил до восьмидесяти девяти лет, однажды ковылял рядом с ним по Уотер-стрит, когда он был еще пацаном. Старик присел на поручни у старого пирса, набил трубку и принялся рассказывать байки о тех годах, когда он ходил на китов. А Нейт слушал его... Слушал всеми порами кожи.

В 1897 году у берегов Австралии, рядом с Сиднеем, Большая Белая напала на шхуну и почти ее опрокинула, а через два года вгрызлась в кита, пришвартованного к борту шхуны. В тех местах водилось много белых акул...

У берегов Тонги белая акула окрасила море кровью кита, которого они забили в 1986 году, а через пару лет та же акула в том же месте опять схватила кита. Акулы зорко охраняли свою территорию и никогда ее не покидали.

Когда Бог сотворил Большую Белую, он, видимо, забыл вселить в нее страх. Когда акула находила территорию, где могла всласть поживиться, она оттуда не уходила.

- Предположим, мы никому не скажем... - прошептала жена. - А может, никто об этом и знать не хочет?

- Я думаю, - хитро промолвил Старбак, - кое-кому эти сведения очень нужны...

Когда ему удалось ее успокоить, он даже похлопал ее по заднице. При этом у него возникло ощущение, что он постучал по бамперу своего старого "Доджа". Потом он вскрыл пакет со своей фотопленкой. Казалось, глупо засвечивать пленку после стольких лет. Но он сумел превозмочь себя. В конце концов, за пленку было заплачено всего один доллар и тридцать центов по оптовой цене. Когда речь шла о судьбе всей его аптеки, какое значение имели доллар и тридцать центов? Потом он проявил фотопленку и повесил сушить.

Броуди разыскал просвет в песке на южном пляже и уменьшил скорость. Эндрюс придерживал кислородный баллон, пока они взбирались по крутому склону к Бич-роуд. Потом он положил руку на плечо Броуди.