Сохейр Хашогги - Мозаика (в сокращении)

Он недолюбливал американцев, но история Дины Ахмад его тронула. В Иордании достаточно людей, которые не любят связываться с полицией. Многие из них регулярно общались с Майором, они сами добывали нужную им информацию. Он свяжется с этими людьми, объяснит им, как важно найти американского мальчика. И он взялся за телефон.

Карим проснулся в начале одиннадцатого. И к своему ужасу, понял, что все остальные уже давно на ногах. Постоянно звонил телефон, и на звонки отвечал Хассан. Но по позе отца, по устало опущенным плечам можно было догадаться, что звонит очередной доброжелатель. Хассан всякий раз вежливо благодарил за участие и заканчивал разговор, объясняя, что не хочет занимать телефон.

Раздался очередной звонок, и Хассан раздраженно снял трубку. Близкие уже не обращали на эти разговоры внимания, поэтому не сразу догадались, что речь идет о чем-то другом и что голос Хассана изменился.

— Да! — говорил он. — Да! Кто? Да, конечно! Вы уверены? — Он махал рукой Кариму — звал его к телефону.

Карим взял трубку, одновременно услышав, что отец что-то сказал родным и те разразились радостными криками. К Кариму обратился человек, представившийся офицером военной разведки. Карим никак не мог взять в толк, какое отношение имеет военная разведка к поискам его сына, но то, что сказал офицер дальше, сделало все расспросы ненужными.

— Он у нас, — сказал мужчина. — С ним все в порядке, разве что устал немного.

Карим вздохнул с облегчением. И, чтобы не потерять равновесия, ухватился за подлокотник.

— Где он?

— Едет домой. Я сам его везу. Хотите с ним поговорить?

— Да, конечно!

Через секунду Карим услышал голос Али:

— Папа? Это я… Я… я заблудился.

— Как ты, Али?

— Все в порядке. Только есть очень хочется.

Карим чуть с ума не сошел от радости.

— Обещаю, как только вернешься, мы тебя накормим до отвала. — Он вспомнил, что с ним приключилось в детстве, когда он заблудился в Акабе. — Или еще немножко поморим тебя голодом, чтобы ты получше понял, каково нам было и как мы все волновались.

— Папа, я больше не буду так делать! — с жаром пообещал Али. — Клянусь!

Трубку снова взял военный:

— Вчера поздно вечером вашего сына нашел один рабочий, и они с женой взяли его к себе в дом переночевать. Мы с ним, разумеется, побеседуем, но не думаю, что это было подстроено. По-моему, этот человек просто пожалел потерявшегося ребенка.

— Слава аллаху, что все обошлось. И вам огромное спасибо.

— Не за что. Мы скоро приедем.

— Подождите, прошу вас. Этот человек, который нашел Али. Вы сказали, что он рабочий. Он, наверное, небогатый человек?

— Совсем бедный. У него даже телевизора нет — иначе он бы узнал из новостей, что мальчика ищут. Мы нашли его через соседей.

— Если вы дадите мне его имя и адрес, он больше не будет ни в чем нуждаться, — сказал Карим.

— Значит, сегодня радость ждет не одну, а две семьи в Аммане.

Карим повесил трубку и стал на радостях обниматься со всеми родственниками. Про его щекам текли слезы — слезы счастья.

Али вернулся домой, и ни о каком наказании и речи не было. Маха отказалась от помощи Фатмы и Сорайи и сказала, что сама покормит внука. Она отвела его на кухню и выложила на стол всю «чужестранную» еду, к которой обычно относилась с таким презрением: кукурузные хлопья, шоколадки, кока-колу.

— Нет, бабушка, — сказал Али, — дай мне твоей еды.

— Что пожелаешь, золотце мое, — сказала она, прижимая его к груди. И тут же приготовила ему тарелку кефты и картошку. А потом с умилением смотрела, как он все это поглощает.

Карим вышел проводить офицера до машины. Он вспомнил, что некогда знал этого человека — во всяком случае, слышал о нем.

— Не хочу показаться навязчивым, — сказал он, — но никак не возьму в толк, как это ваше подразделение оказалось задействованным в поисках моего сына.

Мужчина, известный некоторым под именем Майор, добродушно улыбнулся. Так он улыбался только хорошим людям. Он никак этого не ожидал, но Карим ему понравился. Ему были свойственны недостатки, которыми страдает большинство людей, но его любовь к сыну была очевидной.

— Я разве вам не сказал? Я узнал об этом из новостей. И решил, что не помешает подключить к поискам моих людей. Вот и все.

— Я вам так признателен!

Они подошли к машине. Военный после секундного колебания сказал:

— Заранее прошу у вас прощения, господин Ахмад. Это, конечно, меня не касается. Но когда мы нашли вашего сына, он спросил, отвезем ли мы его домой. Я ответил, что да. И тогда он сказал: «Домой в Нью-Йорк?» Вы понимаете, что он имел в виду?