Виктор Михайлов - Бумеранг не возвращается

Ограбленные, нищие, перед лицом Марсонвильского банка, отнявшего у них землю, люди Мендоса выступили с разоблачением Мануэля Крус Фьерро. Преследуемый народным гневом и ненавистью, Фьерро бежал в Сант-Яго, а затем в Марсонвиль.

Кстати, Мануэль Крус Фьерро не был аргентинцем, он был профессиональным провокатором и гангстером на службе Марсонвильского банка. Его имя… впрочем, об этом я скажу позже.

Две недели тому назад, здесь, в Москве, в кафе «Националь» я встретил журналиста, лицо которого мне показалось знакомым, но имя ничего не говорило моей памяти.

Это был Патрик Роггльс.

Этот журналист привлек мое внимание книжкой «Предатели нации». Книга Роггльса подозрительно повторяла факты, уже однажды поднятые Максом Томпсоном, о преступной связи монополий в дни войны.

Макс Томпсон был моим другом, я читал его рукопись «Преступление», которая так и не увидела света. Томпсон не нашел издателя. Арестованный полицией, он умер в спикенбургской тюрьме от туберкулеза.

Меня заинтересовало, как факты из рукописи Макса Томпсона, конфискованной полицией, попали в руки Патрика Роггльса.

Мне помнилось, что с этим человеком я уже встречался в сорок седьмом году в Лондоне, в Ланкастр-Хаузе, на заседании министров иностранных дел четырех держав. Лицо Роггльса мне было знакомо, но имя Роггльс я слышал впервые. Я мучительно старался вспомнить что-то ускользающее из моей памяти, что было связано с этим человеком, но… так и не вспомнил. Тогда с одним соотечественником, направлявшимся на родину, я послал портрет Роггльса моему другу, работающему в одной из газет Марсонвиля, с просьбой написать мне все, что ему известно об этом человеке. На днях мне привезли ответ».

Уильям Эдмонсон приводит полностью ответ своего друга.

«Ты говоришь, что этот красавчик — журналист Патрик Роггльс. Чудеса XX века! Если этот проходимец и журналист, то, как говорил Твен: «Он свалился в литературу, как слепой мул в колодец!»

Неужели ты забыл скандальную историю в провинции Мендос и гангстера Мануэля Крус Фьерро?! Это — одно лицо!

Однако не будь наивен: Фьерро это Роггльс, но Роггльс это не Роггльс, а Рандольф Лассард!

Этот молодчик имеет такое же отношение к литературе, как демократическая партия Марсонвиля к демократии.

Недавно по поводу этого так называемого Роггльса агентство Бертрана на страницах марсонвильской печати разыграло сногсшибательный фарс: не блещущая дарованием, знакомая тебе по театрику «Мирор ов лайф», актриса Пэгги Даусон сыграла роль матери Роггльса, отрекающейся от собственного сына якобы за то, что он написал статью «Сталинград сегодня». Ее портреты и статьи, состряпанные агентством, намозолили глаза во всех газетах.

Думаю, что этот фарс должен был, по расчетам авторов инсценировки, поднять дух нашего патриотизма, но, главное, — создать Роггльсу в России репутацию прогрессивного журналиста. Мне кажется, что книга «Предатели нации» сделана с таким же расчетом. То, что в этой книжке, как ты пишешь, беззастенчиво использованы целые страницы рукописи бедняги Томпсона, лишь подтверждает мое предположение.

Надо думать, что этот Патрик Роггльс, кстати, владелец неплохого коттеджа под Спикенбургом, — «рыцарь плаща и кинжала». Его прогрессивная деятельность — платье с чужого плеча. Он вылезает из этого платья, как пудинг из формы!»

Я прочел вам письмо для того, чтобы вы, присутствующие здесь, еще раз убедились в том, как переплетаются интересы монополистического капитала, прессы и экономической разведки.

Я не хочу, чтобы роггльсы пятнали имя журналиста!

Сорок лет своей жизни я отдал журналистике. Я не продавал ни совести, ни пера моего. Я всегда говорил с гордостью: я журналист! И так называемому «журналисту» Роггльсу не удастся положить пятно на Международную газетную гильдию.

Я, средний мыслящий марсонвилец, говорю вам: дорогие друзья, Роггльс это еще не Марсонвиль, это даже не часть Марсонвиля!»

На Балтике несколько дней стояли сильные морозы. Таллинскую бухту сковало льдом. И даже золотистые пляжи Пирите покрыло ледяной коркой. С ночи погода изменилась. Теплое течение Саргассова моря принесло туман. В плотную белесую дымку укрылся холм Тоомпса, Вышегородской замок, башня «Кикин-де-Кёк» и даже островерхие крыши Большой Гильдии и Ратуши скрыло туманом.