Лен Дейтон - В Париже дорого умирать

— Чертовски поздний подъем для молодого человека! — жизнерадостно воскликнул он. — Идите, присядьте с нами.

Я сел, недоумевая, с чего это Датт вдруг стал таким дружелюбным. За спиной игроки в футбол неожиданно завопили: шарик влетел в ворота и со звоном упал в дырку, вызвав насмешливо-радостные возгласы.

— Я должен перед вами извиниться, — сказал Датт. — Но решил выдержать паузу в несколько дней, прежде чем принести свои извинения, чтобы дать вам возможность собраться с силами простить меня.

— Это санбенита [3] Одеяние осужденных инквизицией. — Примеч. ред. маловато, возьмите размер побольше, — сказал я.

Месье Датт открыл рот и слегка затрясся.

— У вас отличное чувство юмора, — заявил он, взяв себя в руки.

— Спасибо, — ответил я. — Вы тоже большой шутник.

Рот Датта искривился в улыбке, похожей на небрежно поглаженный воротничок.

— А, понимаю, о чем вы, — неожиданно сказал он и расхохотался. — Ха-ха-ха!

Мадам Тастевен тем временем разложила картонку для игры в «Монополию» и раздала карточки, обозначающие собственность, чтобы ускорить игру. Курьер должен был уже появиться, но возможность подобраться поближе к месье Датту стоила свеч.

— Отели на Лекурб и Бельвиль, — сказала мадам Тастевен.

— Вы всегда так делаете, — заметил Датт. — Почему бы вам вместо этого не купить железнодорожные станции?

Мы начали бросать кубик, и маленькие деревянные диски стали перемещаться по игровому полю, выплачивая ренту, отправляясь в тюрьму и рискуя, в точности как живые люди. «Разрушительный путь», — как выразилась мадам Тастевен.

— Такова жизнь, — сказал Датт. — Мы начинаем умирать с самого рождения.

Мне выпал шанс «Отремонтируйте все ваши дома» и пришлось выложить две с половиной тысячи франков за каждый дом. Это едва не сделало меня банкротом, но я выкарабкался. Я как раз успел поправить дела, как увидел на террасе курьера. Того же, что приходил в прошлый раз. Он не особо спешил. Прежде чем войти со мной в контакт, сел у стены и заказал кофе со сливками, исподволь изучая посетителей. Профессионал. Главное — выявить «хвосты» и избежать проблем. Меня он заметил, но не подал виду.

— Еще кофе для всех, — распорядилась мадам Тастевен. Она поглядывала на двух официантов, накрывающих столы к ленчу, и покрикивала «этот стакан грязный», «кладите розовые скатерти, белые оставьте на вечер», «проследите, чтобы хватило заячьего паштета, я рассержусь, если его не хватит». Официанты вовсе не жаждали сердить мадам Тастевен и шустро задвигались, поправляя скатерти и салфетки и выравнивая приборы. Таксисты решили сыграть еще партию, звякнула монетка, и посыпались деревянные шарики.

Курьер принес с собой номер «Экспресс» и спокойно читал, рассеянно потягивая кофе. Может, он уйдет, подумал я, и мне не придется выслушивать бесконечные официальные инструкции. Мадам Тастевен оказалась в отчаянном положении, ей пришлось заложить три объекта собственности. На обложке «Экспресс» красовалась фотография, на которой американский посол во Франции пожимал руку кинозвезде на фестивале.

— По-моему, я чувствую запах готовящегося паштета… Чудесный аромат!

Мадам кивнула, улыбнувшись:

— Когда я была девочкой, весь Париж был насыщен запахами: масляной краски и конского пота, навоза и газовых ламп, и повсюду витал аромат чудесной французской кухни. Ах! — Она кинула кубик и сделала ход. — А теперь воняет дизелем, искусственным чесноком, гамбургерами и деньгами.

— Ваш ход, — сказал Датт.

— О’кей, — ответил я. — Только мне скоро надо идти к себе. Много работы.

Я говорил достаточно громко, чтобы курьер сообразил заказать еще чашечку кофе.

Заход на бульвар Капуцинов окончательно разорил мадам Тастевен.

— Я ученый. — Датт аккуратно собрал результат банкротства мадам Тастевен. — Научный метод безошибочный и правильный.

— Правильный для чего? — поинтересовался я. — Для ученых? Для истории? Для судьбы? Для чего?

— Правильный сам по себе, — ответил Датт.

— Самая спорная истина, — хмыкнул я.

Датт повернулся ко мне, внимательно посмотрел в глаза, облизнул губы и только потом заговорил:

— Мы с вами плохо… глупо начали.

В кафе появился Жан-Поль. В последнее время он постоянно тут обедал. Он легкомысленно помахал нам и купил на кассе пачку сигарет.

— Но кое-что я все же не понимаю, — продолжил Датт. — Зачем вам нужно таскать с собой портфель, набитый ядерными секретами?