Александр Бергман - В погоне за тенью

– Птичка?!

Расстелив газету на коленях, он водрузил туда свой огромный бутерброд и, с нежностью глядя на него, приготовился откушать. Но в этот момент рафик сильно тряхнуло на колдобине, и Колин бутерброд, подпрыгнув на коленях, взмыл в воздух, готовый в следующую секунду разлететься по салону. С реакцией пантеры, устремившейся на свою жертву, Пузановский обеими руками, как клещами, на лету поймал свой бутерброд и быстро от него откусил. Неимоверным усилием следователь сдержал вырывающийся из него смех. Проницательный Максимов заметил, что Коля не мог знать, что под конец дежурства будет выезд, однако бутерброд у него имелся. Следовательно, Пузановский приберег его до конца смены, чтобы пожевать перед дорожкой домой.

– Ну и реакция у тебя, Колян! – восхищенно заметил Гришка.

– Вот бы тебе с такой реакцией бандитов ловить, а ты все со своим фотоаппаратом бегаешь, – прокомментировал Михаил.

– Бандитов ловить – это для меня слишком мелко, – с набитым ртом произнес Пузановский, – а вот фотография – она большого таланта требует.

Еле сдерживая улыбку, Максимов отвернулся, ради справедливости отметив, что при всей своей комичной внешности фотографом Пузановский был отменным. Его зоркий взгляд и феноменальная память не раз помогали следствию. В отделе Пузановского любили за веселый характер и беззлобность. Но, несмотря на это, только мертвый не называл Пузановского за глаза «Коля-Карлсон».

Притормозив на крутом повороте и подпрыгнув на очередной выбоине, рафик вновь стал резво набирать скорость и быстро устремился вперед. Пассажирам разговаривать больше не хотелось, и оставшийся путь они проехали молча.

Милицейский рафик выехал на берег Невы и, скрипнув тормозами, остановился в стороне от небольшой толпы. Первым из машины показался Максимов, а за ним вышли и остальные члены опергруппы. Вид у оперативников был серьезный и сосредоточенный, а на их лицах от недавней хандры не осталось и следа. Эти люди были профессионалами. Следователь огляделся по сторонам. Прямо возле воды стояли четверо мужчин, один из которых был в форме капитана речного флота. Козырек его фуражки был настолько низко опущен на глаза, что Максимов даже усомнился, видит ли тот хоть что-нибудь из-под него. В нескольких метрах от этих людей он заметил лежащее на земле тело, небрежно прикрытое куском брезента. Немного в отдалении стоял пришвартованный к берегу небольшой прогулочный катер, в народе называемый «лапоть». С палубы этого чуда речного флота на землю спускался деревянный трап.

Следователь подошел к стоящим возле трупа мужчинам.

– Здравствуйте. Майор Максимов, – вынув из кармана удостоверение, представился он. – Рассказывайте, что случилось.

Первым заговорил человек в форме:

– Мы шли оттуда, – он указал рукой вниз по течению. – С рембазы мы шли, а вот Митька, – он кивнул на парня в клетчатой рубашке нараспашку, – на палубе был, вот и заметил. – Капитан указал на тело, лежащее под брезентом.

– Прям вот так сразу и заметил? – Максимов серьезно посмотрел на парня.

– Да не, не сразу, – ответил тот. – Сначала подумал – рыба какая, а потом присмотрелся – утопленник, ну и сообщил Михалычу.

– А Михалыч – кто? – попытался уточнил следователь.

– Да я это, – отозвался мужчина в фуражке, – капитан этой ласточки, – он кивнул в сторону пришвартованного «лаптя».

Максимов обернулся к подошедшим оперативникам.

– Гришка, давайте вы тут с Мишкой снимите показания у них, – он кивнул на речников, – а мы с тобой, Леночка, – он посмотрел на эксперта-криминалиста, – пойдем знакомиться с нашим молчуном. Посмотрим, что он нам сможет рассказать.

Максимов вдруг замер на месте и посмотрел на фотографа.

– Коль, твой бутерброд надежно усвоился? – серьезным тоном произнес он. Лицо Пузановского расплылось в улыбке.

– Издеваешься, Семен Евгеньевич.

– Да шучу я, шучу, – тоже с усмешкой произнес Максимов.

Он убрал брезент с тела и окинул труп внимательным взглядом.

– Да, опознать его будет очень непросто.

– Симпатяга, – саркастично сказал фотограф.

– Ну что, Коль, начинай фотосессию, твоя модель уже давно дожидается, – пошутил следователь. Фотограф без лишних слов приступил к работе. Сосредоточенно и серьезно он принялся делать снимки тела с разных ракурсов, не упуская никаких деталей.

Дождавшись, когда Коля закончит, Максимов достал из кармана пиджака резиновые хирургические перчатки, надел их и взялся за детальный осмотр трупа.