Анна Да?шкова - Ошибка небес

Слезы, которые Лаки так старательно сдерживала, все же пробились и теперь текли по щекам рассказчицы, которая настолько погрузилась в свой рассказ, что даже не замечала их.

‒ Через какое-то время в мои воспоминания начали вкрапляться воспоминания Лаки. Ее нормальная жизнь. С нормальным детством, родителями, семьей, действительно счастливой семьей, Фан. И я решила, что это теперь моя жизнь, что жизнь Лаки – то, что мне нужно, что нам теперь нужно. Нет, у меня нет раздвоения личности, это скорее как будто я очень долго прожила под прикрытием. Только эта жизнь «под прикрытием» была лучше моей, ведь у меня было все: семья, друзья, дорогая квартира с консьержем, своя фирма. В больнице я решила оставаться Лаки, но дома, я просто не могла избавиться от мыслей о тебе, ребятах, о Ричарде, о работе. И я начала искать вас. Не поверишь, но я хороший программист. Вас трудно найти. Слава Богу, что ты оставила свое имя. Я нашла тебя по штрафу за превышение скорости. Вспомнила, что ты любишь гонять и запрограммировала фильтр. Я, не знаю, не знаю, что еще сказать, чтобы убедить тебя, что я Кассандра. Я, конечно, изменилась, и зовут меня теперь Лаки, но все меняются, Фанни. У тебя цветы, кошки, семья. Прошу, поверь мне.

Закончив свой сбивчивый монолог, Лаки подняла умоляющий взгляд на подругу, выражение лица которой ничего не выражало. Но за маской безразличия, прожив с Марджери больше двадцати лет, Кассандра безошибочно увидела ее ‒ маленькую незаметную постороннему человеку деталь. Постороннему, но не Кассандре, которая наверняка знала, что когда Марджери была чем-то действительно тронута, левый уголок ее губы был слегка опущен. Никто кроме Кассандры не знал об этом дефекте ее маски, но она знала. Вздох облегчения вырвался из легких. Она смогла. Первый этап пройден. Она убедила Марджери, а значит, с ее помощью сможет достучаться до остальных. Улыбнувшись сквозь слезы, Лаки прошептала только два слова: «Твоя губа».

‒ Но как? Как такое возможно?

‒ Ты думаешь, я себя об этом не спрашивала? ‒ косая улыбка, до боли знакомая Марджери, изогнула губы незнакомки, ‒ тысячу раз спрашивала. Я не знаю. Судьба, рок, чертово проведение. Не знаю.

Но я здесь. И дико соскучилась по тебе.

‒ Я тоже, Кэс. Ты даже не представляешь, что ты натворила умерев. Как ты могла? Ты должна была вести нас, а не подставляться. Я так зла на тебя. Все эти годы, все это время.

‒ Прости. Ты же знаешь, я пыталась спасти Ричарда.

‒ А в итоге погубила обе ваши жизни, ‒ с горечью проговорила Марджери.

Слова подруги серпом прошлись по сердцу Кассандры. Ее самый страшный кошмар, мучивший девушку все эти месяцы после комы, сбывался. Она не успела. Ричард мертв. Все напрасно.

‒ Он мертв? ‒ одними губами прошептала Кассандра, непроизвольно схватившись руками за голову и зачесав пятернями волосы назад. Жест, помогавший ей снять напряжение в минуты сильного волнения, на этот раз не помог.

‒ Нет, он жив, но думаю, предпочел бы умереть, ‒ та интонация, с которой произнесла это подруга, оживила тысячу мурашек, в мгновения сковавших тело Лаки, ‒ почти два года он искал снайпера, убившего тебя. Не знаю, что он сделал с ним, когда нашел, но вернулся он уже не тем человеком, которого мы знали. Честно говоря, никто после твоей смерти, так и не стал прежним. Директор умер спустя пару месяцев от инсульта, ‒ ухмылка, так не свойственная Марджери, исказила ее губы, ‒ директор так и не смог оправиться от твоей смерти, ты же знаешь, как он тебя любил. Наверно, только тебя он и любил по-настоящему, мы для него были скорее материалом, из которого можно было слепить идеальных солдат. После его кончины Академию просто закрыли. Наша команда распалась. Ричард ударился в поиски твоего убийцы. Рейчел и Джек отгородились от внешнего мира, полностью посвятив себя Дэвиду, а потом и малышке Люси. Я осталась одна. Впервые за всю свою жизнь я осталась совсем одна.

‒ Мардж, ‒ с болью в голосе промолвила Кассандра ‒ единственное, что позволили выговорить душившие ее слезы. Но Марджери, так долго не имевшую возможность выказать свои истинные чувства, было не остановить.

‒ Одна, Кэс. Без образования, семьи. Единственное, что дала мне Академия, так это возможность, я бы даже сказала «ни к чему не обязывающее предложение» работать в этом чертовом городе в их паршивом управлении секретаршей. Меня, со всем опытом и квалификацией, хотели заставить варить кофе ничего не смыслящим агентишкам. Но, что было делать, я согласилась. Только вот проработала там не долго, после твоей смерти я просто не могла оставаться в системе.