Питер Чейни - Ловушка для Беллами

Уэнинг отошел от бара и сел на диван. С невозмутимым видом он достал портсигар и взял сигарету. Однако когда он поднес к ней огонек зажигалки, Беллами заметил, что у него дрожат пальцы.

— Вы очень странный тип, Ники, — сказал Уэнинг наконец. — А ведь все это время я считал вас очень недалеким человеком, безвредным простаком…

— Не вы первый принимали меня за простака, Филип. Такую ошибку совершали многие. И ни к чему хорошему для них это не приводило, — ответил Беллами.

Уэнинг сильно затянулся и выпустил дым через нос.

— Вы построили интересную версию убийства Марча. Но ведь она не подкреплена никакими доказательствами, это чистая теория, не более. Уверяю вас, и за тысячу лет никто не сможет доказать, что я убил Харкота. Да вы и сами это понимаете.

— В этом я с вами согласен, — сказал Беллами. — Но… — Он сделал паузу. — … я без особых затруднений смогу доказать, что вы убили Фредди. Однако, ирония сложившейся ситуации в том и состоит, что мне не придется этого делать. Почему? Потому что вы не позволите мне это сделать. — Он говорил ровно, даже безучастно.

— Я? — Голос Уэнинга звучал так же ровно, как и голос его противника. — Я не позволю вам доказать, что это я убил Фредди? Вот уж действительно, чем дальше, тем интереснее. — С сигаретой в руке он откинулся на спинку дивана. — Кстати, не слишком ли много убийств для одного человека? Сперва Марч, теперь Фредди, как будто убийства — мое основное занятие. Ах, Ники, — он широко улыбнулся, — боюсь, вы пошли в жизни не по тому пути. Вам бы писать киносценарии — у вас буйная фантазия и подлинный талант сценариста.

— Вполне согласен с вами. Сценарии — это по моей части, — усмехнулся Беллами. Он стоял у камина, сунув руки в карманы пиджака.

— Я хотел бы знать, откуда у вас такая уверенность, что это я убил Фредди?

— О, прийти к такому выводу было совсем нетрудно уже после первой моей беседы с Мейнелом, инспектором, расследующим убийство Фредди. Гораздо проще, чем вы предполагаете. Видите ли, Филип, вы придумали отличный выход из положения. Однако вы вынуждены были спешить и в спешке не обратили внимания на кое-какие детали, которыми при иных обстоятельствах, конечно же, не пренебрегли бы. Я сейчас объясню вам, что именно я имею в виду, но прежде… — Он швырнул сигарету в камин. — Видите ли, Филип, я хочу предложить вам сделку. Сделку, которая, по моему мнению, устроит нас обоих. Вы готовы к деловому разговору?

Глаза Уэнинга блеснули, хотя он и старался скрыть это.

— Я готов выслушать вас, Ники. Продолжайте, изложите все, что там у вас есть. Если мне станет очень смешно и я хихикну, вы ведь не обидитесь? А когда вы изложите все, можно будет как следует посмеяться над тем, что вы называете сделкой…

Беллами обнажил зубы в холодной ухмылке.

— Что, Филип, вам так не хочется капитулировать? Впрочем… — Он пожал плечами. — Это не имеет значения. Хотите вы того или нет, но вы пойдете на сделку, которую я вам предложу, и согласитесь на мои условия. Конечно, после того, как я вас к этому подготовлю.

— Не сомневаюсь, что это обойдется мне в кучу денег, — с сарказмом предположил Уэнинг. — А платить придется сразу?

— Сразу, Филип, сразу, — ответил Беллами.

Он взял из портсигара очередную сигарету, осмотрел ее, неторопливо размял, а затем прикурил от зажигалки, поглядывая на Уэнинга.

— Так вот, Филип, — начал он спокойно, — Харкот доил вас несколько месяцев подряд. Он стал вас шантажировать после того как узнал, что Ванесса, его жена, — ваша любовница. Не знаю, как он узнал об этом, но уверен, что это открытие не доставило ему особого удовольствия. В самом деле, мужчине, прожившему семь лет с красивой, привлекательной женщиной, не слишком приятно узнать, что один из его близких знакомых — ее любовник… Даже если этот мужчина олух и подонок вроде Харкота. — Он стряхнул в камин сигаретный пепел. — Назревал скандал, который не был нужен ни вам, ни Ванессе, от которой вы были без ума. И вы решили откупиться. Но для этого нужны были деньги и немалые. И тогда вы начали продавать секретные материалы из отдела «Си». Да, Филип, ради Ванессы вы были готовы на все. И на все пошли. Даже на убийство. Первую сделку такого рода вы заключили в сентябре. После утечки информации правительство, естественно, забило тревогу. И тогда вам пришла в голову очень неплохая идея. Вы предложили провести чистку в отделе «Си». Под предлогом сокращения штатов вы выбросили из отдела троих: Марча, Мотта и меня. Ваш выбор, конечно, не был случайным. После случившегося вы, разумеется, не желали видеть Марча рядом с собой на работе, Мотт был вам нужен вне отдела, а я… я просто постоянно раздражал вас. Слишком много пил, был небрежен в работе, так что вы с удовольствием вышибли меня, воспользовавшись представившимся случаем. После этого Марч завел себе отдельную квартиру. Дурак, он по-прежнему сердился на вас и на жену; ему, видимо, доставляло удовольствие выжимать вас и Ванессу досуха, до последнего пенни. Видимо, он считал, что это для вас справедливое наказание. А тут появилась Айрис Берингтон — дамочка, умеющая доставить массу удовольствий тому, у кого водятся деньги. Харкот спикировал на нее, как мотылек на свечу. Деньги у него были, и он считал, что такое положение вещей будет длиться вечно. А теперь перейдем к событиям недавнего прошлого. После того, как кончились деньги, полученные за материалы, приданные вами в ноябре, вы оказались на мели. Марч, промотавший все, что вы ему дали, начал давить на вас. Да и правительство не оставляло в покое. Осложнились отношения Харкота с Айрис: когда у Харкота началась полоса безденежья, эта бедовая дамочка решила порвать с ним, о чем и заявила в прямых и понятных выражениях. Харкот, увлеченный ею, разъярился не на шутку. Он явился к вам и заявил, что если вы срочно не снабдите его деньгами, чтобы он смог удержать Айрис, он пойдет к Фредди и выложит ей всю правду о ваших шашнях с Ванессой. Вы, естественно, попросили его еще немного подождать, пообещав, что вскоре достанете деньги. Деваться было некуда, и вы решили пойти на третью, последнюю кражу документов. Вы передали украденные материалы эмиссару господина Геббельса, однако, он не торопился расплатиться с вами. А Марч жал и жал, теряя терпение. И вот в понедельник наступила развязка…