Минель Левин - Тайна Орлиной сопки. Повести

— Спим, товарищ старший лейтенант?

Мансуров вскочил.

— Товарищ майор, на участке без происшествий. Докладывает начальник КПП…

— Как то есть без происшествий? — перебил Сереренников. — А если вы не замечаете старшего офицера, разве это не происшествие?

В порту заработал движок. Словно потревоженные им, в сгустившейся темноте задрожали звезды.

— Рассказывай, как живешь, — спросил майор, шумно усаживаясь на диване в кабинете Мансурова.

Оказалось, что никаких новостей у начальника КПП действительно нет. Служба как служба. Живет не жалуется.

Серебренников покачал головой.

— Сколько часов ты проводишь в этом кабинете? — спросил он. Начальник КПП сделал движение, чтобы подняться. Серебренников жестом остановил его: — Ну так сколько?

— Много, товарищ майор.

— А дома?

Мансуров понял, куда клонит Серебренников. Не в первый раз заговаривает он с ним о том, что пора жениться. Только ведь это ни к чему.

Серебренников подошел к окну. Стирая звезды, по небу плыла чуть розоватая половинка луны.

Мансуров тоже подошел к окну, встал рядом с майором. Серебренников произнес задумчиво:

— Представьте себе вот такую же ночь и луну. Первое послевоенное лето. Я — лейтенант, и в моем подчинении младший по званию офицер — Нина Кравченко. Вызывают нас в Одессу, в штаб соединения. Добрались мы на попутном грузовике до ближайшей станции. Смотрим, стоит на путях поезд. Мы неплохо устроились у окна, и поезд тронулся. Мимо с ревом промчался встречный. «А этот куда же?» — спросил я пожилого мадьяра. «В Одессу…» И тут выяснилось, что мы сели не в тот поезд…

Серебренников улыбнулся своим воспоминаниям, положил руку на плечо Мансурову:

— Просто ты еще не встретил девушку, которая бы понравилась по-настоящему.

Потом начальник КПП провожал Серебренникова. Было темно и тихо. Они шли по рельсам узкоколейки. Теперь майор снова думал о капитане Ярцеве. Безусловно, Серебренников знал, что Ярцева недавно вновь собирались перевести с повышением. Но майор видел, как тот привязан к заставе, и считал, что лучше его не трогать. Хотя поговорить с ним, вероятно, следовало.

Где-то вдалеке послышался нарастающий шум поезда. Опережая состав, из-за холма вырвалась слабая полоска света. Она разливалась, будто фантастический рассвет. Наконец сконцентрированный сноп лучей заскользил по рельсам, вспыхивая подпрыгивающим голубоватым пламенем.

Пограничники сошли с полотна. Мансуров включил фонарь, стал проверять вагоны. Пустая платформа, цистерны, еще платформа. Мигнул красноглазый огонек. Рельсы вздрагивали, ожидая, когда после перестука колес к ним снова вернется тишина.

Впереди показалась застава.

«Волга» вырвалась на шоссе. Встречные машины попадались редко.

— Стоп, приехали! — Буйвол щедро расплатился. Некоторое время постоял на шоссе, глядя, как тает сигнальный огонек удаляющегося такси.

Где-то на окраине города он зашел в приоткрытую калитку. Не обращая внимания на яростный лай гремевшего цепью бульдога, поднялся на крыльцо, позвонил. Щелкнули затворы. Прошел через темную переднюю, осторожно толкнул дверь.

— Здравствуйте, Василий Васильевич.

— Привет.

Перед Буйволом — высокий крепкий старик с пышными усами и голым черепом. Толстая шея с характерными складками. Руки заложены за спину.

— С чем пожаловал?

Буйвол выложил на стол паспорт мужчины, которого подпоил Зуб, чью-то курортную книжку, аккредитив.

Хозяин дома, не глядя, смел все это в ладонь и вышел из комнаты. Вернувшись, бросил на стол деньги. Буйвол, не считая, стал не спеша засовывать их в карман.

— Есть хороший товар. Да боюсь продешевить.

Старик посмотрел на него изучающе.

— Принес?

— Да как сказать, — уклончиво ответил Буйвол. — Паспортишко один.

Хозяин дома с интересом ознакомился с загранпаспортом, не стал скрывать удовольствия.

— Силен, Буйвол! — Прочел вписанную в паспорт фамилию: — Басенюк… Он что же, выходит, обиженный?

Буйвол понял: Василий Васильевич хочет знать, где сейчас Басенюк.

— Поставьте свечку за упокой души раба божьего. Сыграл в ящик Афанасий Петрович.

Деловой разговор окончен. Хозяин дома пригласил гостя к столу, принес коньяк и рюмки.

— Мы тут пижона одного заприметили, — заметил Буйвол, закусывая лимоном. — Крутился с одним лейтенантом. Скоро, думаю, обработаем того и другого. Вы как раз офицерское удостовереньице спрашивали.