Мойзес Наим - Два шпиона в Каракасе

– Послушай, Вилли, люди узнают меня на улице и кое о чем мне рассказывают. Как раз вчера я отправился с женой в супермаркет, к нам подошла куча народу, и они стали говорить о том, как им трудно добывать продовольствие и лекарства. Остро не хватает основных продуктов, несмотря на то, что у нас столько нефти. А чуть раньше в школе, где учатся мои дети, один мой старый знакомый стал рассказывать мне о растущей волне преступности: грабежах, похищении людей ради выкупа, убийствах. Так не может продолжаться и дальше, Вилли. Мы должны что-то предпринять. Уго должен скорректировать свой курс.

Слышится голос Вилли Гарсиа:

– А скажи, Мухика, ты не собираешься в некий подходящий момент выдвинуть себя кандидатом в президенты?

Мухика:

– Намерен, разумеется, намерен. Если Уго не изменит курс, надо будет что-то делать. Он не имеет права погубить нашу революцию.

Слушатели в Гаване молча переглядываются. Наконец Фидель говорит:

– Этому генералу нельзя и впредь держать под своим контролем вооруженных людей и мощную боевую технику. Он очень опасен. Я поговорю о нем с Уго. Уго должен его нейтрализовать. Иначе этот тип выкинет Чавеса из президентского дворца.

Через несколько недель уже оправившийся после болезни Фидель решил отправиться на очередную тайную встречу с Чавесом на военно-морскую базу Ла-Орчила. Этот маленький остров превратился в излюбленное место переговоров двух лидеров.

Уже стемнело. Фидель и Уго подводят итоги случившегося за последнее время. Кубинский патриарх засыпает венесуэльца советами, Уго внимательно слушает. Сначала Фидель поздравляет его с тем, что тот успешно вывернулся из стольких передряг – пережил путч, референдум и забастовку нефтяников. Затем настал черед предупреждений, ведь у революционного лидера всегда есть коварные враги:

– Иногда они находятся совсем близко от тебя.

Уго хочет знать больше, но Фидель отвечает весьма загадочно:

– Следует опасаться непомерных аппетитов окружающих тебя людей, твоих друзей, тех, кому ты сам дал нынешнюю их власть. Люди входят во вкус, у них появляются соблазны, они желают иметь все больше и больше. А порой способны возмечтать и о том, что можно получить, лишь пожертвовав тобой.

Уго удивленно поднимает брови, он настойчиво требует подробностей. Учитель отвечает:

– В одной стране не могут одновременно сиять два солнца, как и нет места для двух великих народных героев.

При этих словах в голове у Чавеса всплыл образ Че Гевары, второго солнца кубинской революции, убитого в Боливии, где он возглавил потерпевшее поражение партизанское движение – оно пыталось повторить там успех кубинцев в Сьерра-Неваде. Но еще одной целью его боливийской авантюры было стремление оказаться подальше от Фиделя, и эту тайну знали абсолютно все, хотя вслух ничего и никогда не говорили, отдавая Че все подобающие почести.

Между тем перед глазами Уго проплывают воспоминания о том, как элитная часть под руководством генерала Мухики вызволяла его из-под ареста и как они прибыли в Каракас, где Чавес снова занял президентский пост под охраной горделивого генерала.

Фидель продолжает:

– Революционному лидеру твоего масштаба идет во вред, если какой-то там генерал повсюду похваляется тем, что освободил тебя, что спас тебе жизнь, что благодаря ему ты остался у власти. Не позволяй своим генералам считать тебя их должником. Это опасно.

Чавесу разговор не нравится. Он чешет голову. В глубине души он восхищается генералом Мухикой и благодарен ему. – Мы с ним друзья-приятели! – возражает он Фиделю, но тот гнет свое:

– Ты никому ничего не должен, Уго. Никому!

“Неужели Фидель прав?” – спрашивает себя Уго, возвращаясь на самолете в Каракас. Но ответ на этот вопрос уже не так важен. Важно то, что Фидель сумел заронить в его душу недоверие к Мухике. И Уго очень скоро поступит соответствующим образом.

Президент является на встречу в десантной форме. Его близкий друг Анхель Монтес попросил о личной аудиенции, и Уго, по-прежнему очень уважающий Анхеля, неожиданно пригласил того к раннему завтраку в свой кабинет во дворце. При этом он оделся, как во времена, когда они вместе готовили заговор, учась в Военной академии. И с первой же минуты в кабинете воцарилась атмосфера былого товарищества. – Давай поговорим откровенно, – сразу предложил хозяин, – без всяких околичностей, как всегда было между нами заведено, дорогой Анхель. Рассказывай, что случилось? Что у тебя на уме?