Исхак Машбаш - Оплаканных не ждут

Все это время, несмотря на то что его раздражало поведение шофера, Берузаимский не сказал ни слова. Этот парень заинтересовал его. По опыту он знал, что именно в такие вот минуты человек раскрывается с полной силой. Годы совместной жизни могут дать иногда меньше, чем один вот такой час. Характер шофера был для него сейчас почти абсолютно ясен. Когда они уже после наступления темноты въехали на главную улицу райцентра, он сказал шутливо:

— Ну, что ж, сделку совершили, столько вместе проехали, а кого поблагодарить, я так и не знаю.

— А это и не надо, — вдруг посерьезнев, сказал шофер, — встретились и разъехались. Такая наша шоферская жизнь.

— Ну как хотите, не настаиваю. — Берузаимский полез в карман, чтобы расплатиться.

— А может, не надо? — нерешительно сказал шофер. — Все-таки помогали.

— Ну, как хочешь, — протянув деньги, Берузаимский задержал руку. — Как хочешь, не насилую.

— Да нет уж, давайте, — шофер торопливо выбросил ладонь. — За работу же сами отказались получить. Я-то тут ни при чем. Ну, бывайте здоровы!

Он захлопнул дверцу и тронулся с места. Берузаимский, усмехнувшись, посмотрел ему вслед. Парень был жаден и все-таки больше неумен, чем смел. Не захотел сказать свое имя? Решил сохранить инкогнито? Забыл, что на машине имеется номер. ЗИС в этот момент поворачивал за угол и под зажегшимися красными огоньками, под его кузовом ясно и отчетливо вспыхнули четыре цифры — «24–48».

Маленькую Саиду нужно было вести в школу. Аминет была в институте. Сегодня у нее был очень важный день — она готовилась к защите диссертации. А мать Лаукана приболела. У нее с самого утра был очень неважный вид, и, хоть она храбрилась, стараясь показать, что все в порядке, Лаукана трудно было обмануть. Он достаточно хорошо знал свою мать, она всегда старалась сделать вид, что с ней ничего не происходило, в каком бы состоянии она не была. Он знал, что у нее неважно и с давлением, и с печенью, но дома она совершенно не желала говорить об этом. Конечно, она и сейчас отведет Саиду в школу. И никто не подумает, чего это ей будет стоить. Только не Лаукан. Его она не обманет.

Саида, стоя у зеркала, тщательно заплетала косички. Это она в свои семь лет умела делать очень неплохо и нескрываемо этим гордилась. А бабушка ее сидела в кресле с бледным, но, как обычно, веселым лицом и ждала, пока та кончит свою работу. Нет, конечно, она ни за что не согласится, чтобы с Саидой шел Лаукан.

Майор Лаукан Карабетов надел пиджак и подошел к матери.

— Ложись, нан, — тихо сказал он. — Саиду отведу я.

— Ты? — Мать подняла на него глаза. — Но ведь тебе на работу. Ты же опоздаешь. И потом с Саидой всегда ходила я. Почему я не могу сделать это и сегодня?

«Потому что ты очень плохо себя чувствуешь», — хотел сказать Лаукан, но не сказал. Это было бы бесполезно. Мать бы все равно доказала бы ему, что это совсем не так и, чтобы окончательно успокоить его, непременно пошла бы с Саидой. Поэтому он сказал:

— Сегодня мне не надо в комитет. У меня дела. И как раз рядом со школой.

Саида, закончив плести косички, захлопала в ладоши.

— Ты пойдешь со мной, папа? А то у меня уже спрашивали, какой ты. Всех уже видели, только тебя одного нет.

Лаукан невесело усмехнулся. Это, пожалуй, было справедливо не только для музыкальной школы, куда надо было вести сейчас Саиду, для преподавателей старшей дочери Суры, которая уже училась в общеобразовательной школе, он был тоже лицом неизвестным. А Сура в этом году пошла во второй класс. Работа, конечно, есть работа, но урвать часик для детей он вполне мог бы. Вот сейчас же он сумеет это сделать. Надо просто позвонить своим и объяснить, в чем дело. Сказать, что он немного задержится. Но если сделает это сейчас в присутствии матери, она тут же поймет, что никуда ему идти было не надо и что все это он делает ради нее. И тогда весь разговор начнется сначала. А ему совсем этого не хотелось.

Лаукан поправил галстук и посмотрел на мать. Да, лицо ее было бледнее обычного. И эти мешки под глазами. Надо непременно отправить ее к врачу. Но это лучше всего сумеет сделать жена. Женщины всегда легче находят в таких делах между собой общий язык.

Саида уже была готова. Она стояла у дверей в светлом накрахмаленном платьице и с нетерпением смотрела на отца.

— Только идите осторожнее, — сказала мать таким тоном, словно он тоже был еще совсем маленький.

Лаукан не успел ответить — зазвонил телефон. Он взял трубку. Говорил дежурный.