Гийом Ру: «Америкашки»

Выйдя из такси, Дороти заметила Гордона на террасе "Двух макак" и погрозила ему пальцем. Он был в компании Мэнни Шварца и Уильяма Корнелла и продолжал возлияния, которые начал у Мэнни несколько часов назад.

– Вот он, наконец-то! Разве так делают? Подвести меня именно в такой день, когда я особенно нуждаюсь в твоем таланте переводчика?

Она уселась между Мэнни и Корнеллом. На ее шее висел длинный кулон, отчеканенный горцами из Закопане, к которому она добавила три ряда тяжелых цепочек.

– Мне очень жаль, – пробормотал Гордон... – Но я опоздал на поезд...

Мэнни навострил уши, предвкушая забавную сцену, когда Дороти будет выговаривать Гордону.

– Ты должен был опоздать по меньшей мере на четыре поезда! Ты позвонил мне лишь в десять тридцать, чтобы предупредить меня. К счастью, мой пилот оказался галантным мужчиной, он меня подождал!

Поскольку Гордон медлил с ответом, Мэнни со скептическим видом, подозвал официанта, чтобы заказать бурбон для Дороти и новые порции для них троих. Вслед за ним Корнелл стал наблюдать за Гордоном, изогнув две свои единственные морщины, прямые, как рельсы, которые из конца в конец пересекали его лоб и свидетельствовали об упрямой несгибаемости его характера.

За те два года, когда он вместе с Мэнни занимался делами, ему часто представлялся случай встретиться с Гордоном, и хотя он никогда не упускал возможности продемонстрировать Дженни свою подчеркнутую услужливость, Он всегда игнорировал Гордона. Он обменивался с ним лишь натянутыми вежливыми фразами, почти снисходительными, что вполне устраивало Гордона; личность Корнелла его не привлекала. Однако впервые Корнелл, казалось, заинтересовался им.

– Мне очень жаль... – повторил Гордон с потерянным видом, который был одной из его привлекательных черт и который быстро разжалобил Дороти. – Я должен был повидать двоюродного брата, он был в Париже только утром...

– Успокойся, бэби, – сказала она с хриплым смешком. – Мой пилот немного говорил по-английски. Еще немного, и он включил бы меня в список своих жертв. Он просто очаровашка! А тут он заплатил по счету. У "Фуке"!

– Где Дженни? – внезапно спросил Мэнни.

– Не знаю, – ответил Гордон. – Я несколько раз пытался позвонить ей... И все напрасно.

Каждый из них вел довольно независимую жизнь, но на этот раз его не покидало чувство обеспокоенности.

– А не сегодня она репетирует с Белькиром? – спросил Мэнни.

– Нет, обычно она не репетирует по понедельникам.

– А как их балет для семи участников, дело движется? – спросила в свою очередь Дороти.

– Да, движется...

– Мне говорили, что Белькир с Дженни составляют прекрасную пару, – сказала Дороти.

– Да, пару женщин, – добавил Мэнни с сарказмом. – Надо признать, что у Билли хороший вкус.

Как если бы он только и ждал этих слов, Билли появился на углу улицы в компании Эрика.

– Уж этот-то во всяком случае совершенно не похож на женщину, – прошептала Дороти. – Где он его откопал?

– Я не знаю, – ответил Мэнни. – Просто человек, который стремится сниматься в кино. Чтобы добиться этого, он сделает, что угодно, даже будет спать с Билли!

Когда Эрик не позировал в качестве презрительного ковбоя, его взгляд выражал холодную жестокость. Этому взгляду не хватало лишь немного изощренности, чтобы стать воплощением разврата.

Билли без ложного стыда открыто разгуливал со своими котятками, но требовал, чтобы они держались в сторонке, когда он встречал знакомых. На вечеринках они усаживались где-нибудь в уголке, как послушные дети, внимательно наблюдая за своим хозяином. Когда он шел в кафе или ресторан, то его спутники заходили в заведение по соседству, где и ждали его. Будучи взбалмошным, Билли иногда покидал собравшихся, чтобы присоединиться к своим спутникам. Иногда он не возвращался.

– Я присоединюсь к вам у Хейнса, идет? – бросил им Вилли на ходу.

Хейнс, чернокожий актер, неизменно носил тенниску, а его многословное радушие было так же хорошо известно, как его жареный бараний бок и мясо по-чилийски. На улице Клозель у него был американский ресторан, самый модный в Париже.

Билли с Эриком свернул на улицу Сэн-Бенуа, конечно, чтобы зайти в "Монтану", завсегдатаем которой он был.

Мэнни снова заказал выпивку.

– Ты пообедаешь с нами? – спросил он Гордона.

– Я думаю, что вернусь домой...

– Я не представляю, что ты будешь делать дома, если Дженни там нет... Старик, оставайся лучше с нами!

– Я пойду позвоню еще раз.