Чингиз Абдуллаев - Симфония тьмы

Вуд молчал.

– Не нужно бояться, – сочувственно сказал Дронго, – я могу рассказать теперь о ваших секретах только Господу Богу. А так как мы с вами наверняка попадем в ад, то там нас даже не станут слушать.

Автобус остановился. Двери начали открываться.

– Вот и все, – подвел итоги Дронго, – кажется, мы уже приехали.

Из «Мерседеса» выходили их стражники с автоматами в руках. Дронго посмотрел на Барбару. Ему было стыдно, что он не смог защитить женщину.

Выйдя из автобуса, они медленно побрели в ту сторону, куда их подталкивали трое палачей с автоматами. Было уже достаточно темно, и фигуры начали расплываться, как всегда бывает при закате солнца. Они еще не дошли до места. Первые очереди были неожиданными. Но последующие одиночные выстрелы уже внесли ясность: в них стреляли со всех сторон. Вернее, не в них, а в их стражников.

Поняв, что происходит, Дронго крикнул Вуду: «Ложитесь!» и бросился на землю, больно толкнув Барбару. Через минуту все было кончено. Все пятеро приехавших с ними охранников были убиты. Среди нападавших лишь один человек получил тяжелое ранение в живот. Остальные освободители спешили к ним.

Дронго поднялся первым. Он узнал Моше, который шел впереди всех. Подойдя к Дронго, тот улыбнулся.

– Я боялся, что не успею.

– Кажется, вы второй раз спасаете мне жизнь, – признался Дронго. – Счет уже два – ноль в вашу пользу. Это очень много, вы не находите?

В этот момент раненый водитель автобуса, который лежал рядом с машиной, поднял руку, намереваясь выстрелить в Моше. Дронго успел оттолкнуть его. Пули прошли мимо них. Один из сотрудников МОССАДа дал длинную очередь из автомата, и нападавший затих.

– Вот видите, – показал Моше, – счет уже два – один.

Послышался стон. Дронго с ужасом обернулся. Барбара лежала на земле, а рядом расплывалось кровавое пятно. Он наклонился над ней и дотронулся до ее волос. Она открыла глаза.

– Больно, – прошептала чуть слышно.

Он осторожно перевернул ее на спину, и она застонала сильнее. Он прежде всего ощупал ее тело. Кажется, ничего серьезного. Пуля попала в ногу, возможно, задев кость.

– Она ранена, – сказал он подошедшему Моше. – Ее нужно везти в больницу.

Тот что-то приказал своим бойцам. Двое высоких парней в масках подбежали и, бережно подняв женщину, понесли к машине. Она закрыла глаза: очевидно, даже небольшое сотрясение причиняло ей боль.

Вуд отряхивал пыль с одежды, озираясь по сторонам.

– Вы не видели, куда девалась моя шляпа? – спросил огорченно он.

– Неужели она для вас важнее головы? – пошутил Дронго.

– Давайте уедем, – предложил Моше. – Сюда в любой момент может нагрянуть полиция. Я бы не хотел, чтобы нас видели.

Обратно они возвращались вдвоем с Эдвардом Вудом в «Опеле» Моше. Тот вел автомобиль, все время посматривая в зеркало заднего обзора. Но все было спокойно.

– Они поняли, что я приставлен к вам в качестве прикрытия, – рассказывал Моше, – и сумели меня вычислить. В Амстердаме я ушел от них чудом. Уже понимал, что они все знают. И поэтому решил вызвать группу, чтобы как-то помочь вам. Мы успели в последний момент, когда вас вывозили из отеля.

– Где Рамеш Асанти? – спросил Дронго.

– Этого я не знаю, – признался собеседник, – может, он сейчас во Франкфурте, а может, уехал в Женеву. Мы пока ничего не знаем. Наше руководство уже приняло решение. Послезавтра постараемся взять их центр в Женеве. Там они расположены на границе, и вся территория принадлежит их Фонду. Такое маленькое государство в государстве. Вот мы и нанесем им визит.

– А где Осинский? – спросил Дронго.

– Наверное, уже приехал во Франкфурт. Завтра концерт, он должен на нем присутствовать.

– Я тоже, – решительно сказал Дронго.

– Вы с ума сошли?! – удивился Моше. – Уезжайте немедленно домой. Они не должны знать, что вы остались в живых. Пусть думают, что погибли в перестрелке.

Вуд, сидевший на заднем сиденье, молчал.

– Я должен быть на концерте, – настаивал Дронго, – хотя бы для того, чтобы понять весь этот чудовищный механизм до конца. Я должен там быть.

– Это вы решите завтра с другим человеком. Если вам удастся его убедить, можете оставаться.

Дронго понял, что он говорит о Соловьеве.

Моше попросил Эдварда Вуда достать из сумки два пистолета – себе и Дронго. Когда Вуд протянул ему пистолет, Дронго усмехнулся. В этой поездке он все время менял оружие.

– Куда мы едем? – поинтересовался Вуд. – У меня в «Мэрриоте» остались вещи.