Борис Акунин - Квест

— К дьяволу эту отраву! — в сердцах вскричал монарх. — Меня тошнит от ваших «порций»! Речь сейчас идёт не о сражении, где решается судьба Европы. Это обычная логическая задача, и я уж как-нибудь решу её без химии!

— Как вам будет угодно, сир.

Потом наступило молчание, изредка прерываемое тяжкими вздохами. Вот Наполеон заговорил вновь. Без гнева и раздражения, с глубокой горечью:

— Я был нетерпелив, я делал ошибки, каждая моя битва могла оказаться последней… Но я был свободен! Пока не повстречался с вами… Теперь, вступая в сражение, я спокоен и уверен в победе. Мир — будто кость в моих зубах, и я грызу её, как мне заблагорассудится. Но зато теперь я похож на пса, которого держат на поводке! Кто ведёт меня, Анкр? Вы? Или вы сами поводок, а поводырь кто-то другой?

Голос Великого Человека задрожал от волнения, а может быть, от страха.

— Вы возбуждены, сир. Это всё бессонница и желудочное воспаление. Я дам вам успокаивающих капель.

— К чёрту! Капли мне даст Юван. По крайней мере, не подмешает в них ничего лишнего!

По паркету загрохотали сердитые шаги. Хлопнула дверь.

Самсон торопливо ретировался к балкону и сделал вид, что смотрит на пожар.

Минуту спустя, постучав, вошёл задумчивый барон.

— Хороший вопрос мне задал император. Кто я, в самом деле: поводырь или поводок?

— О чём вы? — изобразил удивление Фондорин.

— А вы не слышали? Его величество так кричал. Я был уверен, что слова доносятся и сюда… — Анкр тряхнул рукой, как бы отгоняя ненужные мысли. — Неважно… Давайте лучше поговорим о вас. Я ещё не имел возможности извиниться, что насильно удерживаю вас при себе. Поверьте, это для вашей же пользы и безопасности… Ваша жизнь для меня слишком ценна.

— Почему?

Ответа на вопрос не последовало.

— Быть рядом со мной в интересах вашего настоящего и вашего будущего, — вместо этого сказал барон витиевато и не очень понятно. — Вас раздражает постоянное присутствие телохранителя? Если вы дадите слово, что больше не попытаетесь бежать, я предоставлю вам полную свободу.

— Не беспокойтесь, я не сбегу. Честное слово. Куда вы, туда и я.

«А куда я, туда и вы», прибавил профессор мысленно.

Анкр пытливо смотрел на него поверх очков своими проницательными глазами.

— Вижу, что вы говорите правду. Отлично. Можете ходить по всему дворцу — разумеется, кроме личных апартаментов императора, но вас туда и не пустят мамелюки с лейб-жандармами. Можете гулять по Кремлю. Я отдам вам свой пропуск. С ним вас не только всюду пропустят, но и окажут любое содействие. Только очень прошу вас не выходить за пределы крепости. Это опасно. Комендант города едва назначен и ещё не успел восстановить порядок.

Вскоре фармацевт откланялся, сказав напоследок, что его библиотечка и лаборатория к услугам «юного друга», ежели тому захочется скрасить досуг полезным чтением или какими-нибудь изысканиями.

— А теперь я вынужден вас оставить. У меня есть неотложные дела.

У меня тоже, подумал Самсон, поглядывая на свой сак.

Всю первую половину дня барон не показывался. Ни один из темнокожих охранников не нарушал уединения Фондорина. Лаборатория Анкра помещалась в одном большом сундуке, легко обращаемом в стол и отлично приспособленном для работы. Здесь имелись все принадлежности, потребные для изготовления берсеркита. К полудню профессор обзавёлся достаточным количеством аманита и ингибитора, чтоб воодушевить на подвиги целую варяжскую дружину.

Заодно исследовал содержимое всех ёмкостей, какие нашёл в сундуке. В металлических коробочках и банках хранились соли, кислоты, настои, экстракты — одним словом, всё, что может понадобиться фармацевту. Но эти вещества Фондорин хорошо знал. Средь них не обнаружилось ни одного, в котором можно было бы заподозрить пресловутый эликсир.

Всё время, пока ингибитор фильтровался, профессор обдумывал формулу своих дальнейших действий.

Берсеркит готов. Теперь можно справиться с египетскими телохранителями барона, а самого его, принеся извинения, связать, взвалить на плечи и вынести из Кремля. Но что дальше? Всюду часовые. Во время Бородинского сражения он уже пытался прорваться через них, причём без тяжёлой ноши на плечах. Ничего не вышло.

Нельзя ли выбраться из дворца каким-нибудь незаметным образом?

И Фондорин пустился в разведку.

Палаты были выстроены в половине минувшего столетия для императрицы Елизаветы. Дочь Петра Великого не любила тесные комнатки и узкие переходы старинного Теремного дворца и повелела возвести по соседству палаццо в итальянском стиле, чтоб было где разместиться во время наездов в Первопрестольную. Однако представления об удобстве и пышности быстро устаревают. По нынешним меркам растреллиевский дворец казался мал и прост для монаршьего пребывания — в особенности для квартиры Повелителя Европы. При виде обветшавшей лепнины и наивных античных барельефов Самсон испытал смешанное чувство стыда за державу: что подумает Наполеон о величии русских царей, довольствующихся такой скромной резиденцией? Показать бы ему Петергоф или Зимний дворец.