Дэвид Игнатиус - Совокупность лжи

Ответ: Допустимо, но будет лучше, если женщина будет сама ласкать мужчину руками.

ЗЕРКАЛА

Вопрос: Могут ли муж и жена заниматься любовью, глядя друг на друга в зеркало?

Ответ: Могут.

ОРАЛЬНЫЙ СЕКС

Вопрос: Мне очень стыдно задавать такой вопрос, но я вырос на Западе и не очень хорошо знаю законы нашей веры. Братья, допустимо ли нам заниматься оральным сексом?

Ответ: Оральный секс допустим, если при этом не проглатывается никакая жидкость.

— Откуда ты это взял? — с изумлением спросил Феррис. — Просто умора. Или сам сочинил?

— Куда уж. Откуда бы мне знать разницу, к примеру, между харам и макрух? Нет, это подлинные ответы.

— Так откуда же ты их взял, черт тебя дери? Заплатил какому-нибудь сексуально озабоченному имаму?

— Не поверите, но я нашел это на веб-сайте шиитского аятоллы. Все, конкретно. У них в Наджафе сидит толпа богословов, которые решают, в каких случаях можно дать в рот девочке. Конкретно.

— С тобой не соскучишься, Аджит, — сказал Феррис.

Было что-то успокаивающее в том, что они заставят врага задуматься над теологическими аспектами анального секса.

Спустя пару дней сайт mySunna.com вовсю развернулся во Всемирной паутине, с интернет-магазином видеосъемок, колонкой советов правоверному и чатами. Всего за неделю они наполнились реальными людьми, желающими обмениваться посланиями друг с другом. Невидимка по другую сторону экрана, Аджит добавил в структуру сайта дополнительные функции, которые позволяли Управлению отслеживать все эти послания и манипулировать ими.

Феррис в третий раз встретился с Омаром Садики, на сей раз в Аммане. Он тщательно позаботился о том, чтобы исключить слежку, действуя по правилам для «запретной зоны». Хани не должен ничего знать об этих контактах, это жизненно важно. В назначенный день Феррис выехал из посольства вместе с сослуживцем, сев в машину с темными стеклами. Они некоторое время ехали, до тех пор пока Феррис не убедился в отсутствии слежки. В тот момент, когда машина медленно свернула в переулок в Джебель-Аммане, Феррис аккуратно открыл дверь и вышел на тротуар. Как только он слез с пассажирского сиденья, включился механизм, надувавший резиновую куклу. Такие трюки Управление не раз проделывало в Москве. С учетом затемненных стекол машины сторонний наблюдатель не понял бы, что пассажир покинул автомобиль.

В переулке Ферриса ждала другая машина. На ней он доехал до подземного гаража большого многоквартирного дома, в котором находилась одна из множества конспиративных квартир Управления. Поднявшись из гаража на лифте, он вошел в квартиру и наложил себе на лицо грим, тот же самый, что использовал во время двух предыдущих встреч с архитектором. Парик, усы, темные очки и накладной живот. Посмотревшись в зеркало, Феррис едва узнал себя.

Встреча была назначена в номере «Ле Рояль», огромного отеля в центре города, принадлежащего миллиардеру-иракцу. Садики, как обычно, вел себя торжественно и благочестиво. Он представил окончательный вариант документов на подряд, планы, эскизы и новые документы, поступившие от субподрядчиков. Платежи за работу уже начали поступать в «Аль Фаджер», хвала Юнибанку, уже давно сотрудничающему с Управлением. Когда через пару месяцев придет пора разорвать контракт, Юнибанк уплатит «Аль Фаджер» хорошую неустойку. Это согласовано заранее.

Феррис вглядывался в лицо Садики, ища знаки стресса. Может, что-то пошло не так, как надо, в результате чего общение с «Брэдом Скэнлоном» вызвало у него подозрения, или какие-то детали разработанных Хофманом отвлекающих процедур стали ему известны. Случайное слово, услышанное в мечети, звонок встревоженного родственника, намек со стороны людей Хани. Похоже, ничего. Садики был спокоен и вежлив, как обычно. Они провели вместе несколько часов, утрясая бумажные вопросы и поедая ланч в номере, заказанном Феррисом.

Посреди встречи Садики вновь пришлось извиниться перед Феррисом и совершить молитву. Как и в прошлый раз, он вернулся к беседе очищенный душой. Феррис не очень понимал этот аспект ислама, но искренне им восхищался. Для этих верующих ежедневная молитва была подобна омовению родниковой водой. Чувство расслабления и очищения, возникающее от столь простых ритуалов — преклонения колен, земных поклонов, покаяния и восхваления Бога, — было очевидно. Вот оно, истинное значение слова «ислам» — покорность пред волей Божией.

Будь сейчас другое время, Феррис бы с радостью общался с этими рабами Аллаха. Но для него и его коллег отныне и навсегда отсчет времени шел с 11 сентября 2001 года. Он представлял себе людей, оказавшихся на верхних этажах Всемирного торгового центра. Людей, которым было некуда бежать, некуда, поскольку этажи зданий под ними были разрушены, когда в них врезались угнанные самолеты. Представлял себе, что это такое, когда ковер под ногами начинает дымиться, а воздух вокруг наполняется языками пламени. До какой степени могли дойти их муки, душевные и физические, если отчаявшиеся люди выпрыгивали из окон, находящихся выше восьмидесятого этажа, предпочитая разбиться в лепешку, но не оставаться в этом земном аду хоть мгновение. Это война, сказал себе Феррис, и ты — ее солдат. Если ты не сделаешь свое дело, люди будут гибнуть снова и снова.