Джон Бэррон - Операция «Соло» - Агент ФБР в Кремле

Затем Советы узнали, главным образом от своих вассалов — польской разведслужбы, что Америка планирует развивать систему противоракетной защиты себя и своих союзников. Программа называлась «Стратегическая оборонная инициатива», или СОЙ. Некоторые американские журналисты, к которым радостно присоединились советские пропагандисты, метко назвали эту программу «звездные войны» — безумной, дьявольской идеей превратить небеса в поле битвы и таким образом осквернить Вселенную. [24]

Была ли программа СОИ хорошей или же непрактичной идеей, для нашей истории неинтересно. Важно то, что Рональд Рейган считал: его обязанность — защитить американский народ от атак врага, а Советы (Моррис предупреждал об этом) неправильно поняли мотивы его поддержки СОИ. Советы высоко ценили возможности американской технологии, изобретательность и продуктивность американцев. Они верили, что если те соберутся и что-то решат, то обязательно смогут осуществить это. Высадка американцев на Луне в 1969 году мало что дала науке, но полет в космос имел политическое значение. Как бы то ни было, русские так и не смогли их переплюнуть. Они считали, что с помощью СОИ американцы создадут систему защиты от баллистических ракет и таким образом обеспечат себе возможность ударить первыми в надежде, что все уцелевшие после первого удара советские ракеты будут перехвачены.

Провал попыток КГБ и ГРУ летом и осенью 1981 года, а затем и в 1982 году обнаружить планы атаки на Советский Союз не уменьшил волнений в Кремле и в штаб-квартире КГБ, которую офицеры разведки называли «Центр». Напротив, страхи только усилились. Для Кремля отсутствие данных значило либо исключительную изворотливость врагов в сокрытии военных планов, либо крайнюю некомпетентность КГБ и ГРУ.

Поэтому «Центр» усилил давление на резидентуры, — разбросанные по всему миру аванпосты, — чтобы там раздобыли доказательства существования заговора, которого на самом деле не было. В феврале 1983 года «Центр» предупредил их о «растущей угрозе войны». Было подчеркнуто, что «опережающее раскрытие» планов вражеской атаки требовало «особой степени срочности», так как Советский Союз должен иметь преимущество по времени, «чтобы ударить первым». В июне 1983 года «Центр» разослал радиограммы: «США продолжают тайно готовиться к ядерной войне». А в ноябре 1983 года КГБ, чтобы усилить «Раян», сформировал в московском «Центре» особый отдел из пятидесяти офицеров.

И тем не менее множество офицеров КГБ и ГРУ, а также их шпионов во всех столицах Запада не могли предъявить ни единого доказательства грозящей атаки: необычные перемещения, эвакуация, правительственные указы, изменяющие ход мирной жизни. В Лондоне, Париже, Бонне, Вашингтоне, Майами, Сан-Франциско и Токио жизнь, казалось, все так же мирно шла своим чередом. КГБ и ГРУ сообщали, что не могут найти подтверждений и намеков на планируемое нападение, но люди в Москве, верящие каждому слову какого-нибудь американского шпиона, не принимали всерьез оптимистичных сообщений своих коллег.

Вместо этого «Центр» приказал своим аванпостам искать «кажущиеся незначительными перемещения гражданского населения» и составил длинный список «признаков», которые следовало замечать. Заодно из «Центра» поступили инструкции, которые можно было понять так: «Сообщайте то, что мы хотим слышать, иначе у вас будут неприятности».

И резиденты принялись подбирать крохи информации, которые вычитывали в газетах и видели в новостях по телевидению. Лондонский резидент докладывал, что за пределами города на некоторых дорогах и мостах идут ремонтные работы. Офицеры из отдела «Раян» при «Центре» чувствовали, что их карьера зависит от того, какую информацию они передадут в Кремль, поэтому они сочли данные сведения достаточно важными. Ведь ракеты, возможно, будут перевозить по дорогам и мостам, которые сейчас ремонтируют. «Центр» похвалил лондонского резидента за сообщение, но предупредил, что такая важная информация должна передаваться не по радио, а через дипкурьера.

Согласно логике «Центра», в государственных учреждениях должна была наблюдаться необычная активность в нерабочие часы; офицерам КГБ следовало стоять на улицах и следить, «где по ночам горят огни». То есть если бы президент с женой захотели пригласить своих детей или старых друзей в Белый Дом поздно вечером, чтобы поболтать и перекусить; если бы вечно занятые боссы и их секретарши задерживались допоздна, чтобы закончить отчет или контракт; если бы сторож или уборщица забыли выключить свет в помещениях Пентагона, ЦРУ или ФБР, то это означало бы скорую войну. Попытки разглядеть «антисоветские настроения» привели к появлению других тревожных признаков. Любой западный политик или статья, говорящие о том, как Советы калечат детей в Афганистане с помощью замаскированных под игрушки мин, также вызывали панику в Москве.