Джек Хиггинс - Час охотника (Исповедальня)

— Есть важный момент, который нам необходимо учитывать, — сказал Девлин. — Если Кассен и собирался остановиться у Мангоу, то теперь его планы могли претерпеть значительные изменения. Сначала он был арестован сержантом, затем спрыгнул с поезда, потом оказался в цыганском таборе. Все это не значилось в его программе, поэтому она могла серьезно измениться.

— Совершенно верно, — подтвердил Фокс. — Кроме того, с ним теперь девушка.

Трент высказал свою версию:

— Они все еще могут быть в горах, а если использовали джип, то должны были проехать через Лервик. А там их обязательно кто-нибудь заметил бы.

— Будем надеяться, — завершил обсуждение Девлин.

Поезд начал тормозить и через несколько минут остановился в Данхилле.

— Дэни Малоун… — Гектор Мангоу налил крепкого чая в немытую чашку и плеснул туда молока. — Много времени прошло с тех пор, как Дэни был здесь в последний раз, а, Ангус?

— Ага, — Ангус сидел со стаканом в руке и таращился на Моронк, которая изо всех сил старалась не встречаться с ним взглядом.

Кассен уже понял, что совершил большую ошибку. Услуги, которые Мангоу много лет назад оказывали Малоуну, должны были значительно отличаться от того, что они делали сейчас. Он сидел перед нетронутым чаем, положив руку на «стечкина» в кармане плаща. Следующий шаг был неясен и ему самому. На этот раз никто не напишет для него сценарий.

— Мы как раз читали о вас, когда вы пришли. — Гектор Мангоу кинул газету через стол. — Но о девушке нет ни слова.

Кассен проигнорировал газету.

— Ничего удивительного.

— Так, значит. И что мы можем для вас сделать? Вы собираетесь пересидеть здесь какое-то время?

— Только один день, — ответил Кассен. — Сегодня вечером, когда стемнеет, один из вас мог бы отвезти нас на юг на вашей машине. Набросайте в багажник какого-нибудь тряпья, а мы спрячемся под ним.

Гектор с серьезным видом кивнул.

— Почему бы и нет? Куда вас отвезти? В Дамфриз?

— А до Калайла, где начинается автомагистраль, не дотянете?

— Шестьдесят миль. И обойдется недешево.

— Сколько?

Гектор бросил взгляд на Ангуса и нервно облизнул высохшие губы:

— Тысяча. С вами, друг мой, опасно. Даже очень опасно.

Кассен открыл сумку, достал оттуда пачку денег, отсчитал десять пятидесятифунтовых бумажек и положил их на стол.

— Пятьсот.

— Хм, я не знаю… — начал было Гектор.

— Не будь дураком! — не выдержал Ангус. — Тут денег больше, чем мы видели за все последние месяцы. — Он повернулся к Кассену. — Я сам доставлю вас в Калайл.

— Значит, договорились. — Кассен встал. — Думаю, что у вас найдется комната?

— Естественно. — Гектор начал суетиться. — И даже отдельная для дамы.

— Спасибо, нам и одной хватит, — сказал Кассен, когда они шли по выложенному кафелем коридору.

Поднявшись по скрипучей лестнице, Гектор открыл первую же дверь, и они вошли в просторную спальню с потемневшими от сырости обоями в цветочек. Спертый воздух, запах гнили. Посредине — старая двуспальная латунная кровать с матрацем, пережившим лучшую пору, и сложенными на нем армейскими одеялами.

— Туалет рядом, — сообщил Гектор. — Ну а теперь оставлю вас одних.

Он вышел и затворил за собой дверь. Они слышали, как он спускался по лестнице вниз. На двери был старый, заржавевший засов, который Кассен не преминул задвинуть.

В комнате была еще одна дверь с торчавшим в замочной скважине ключом. Он отпер ее и выглянул на лестницу, ведущую прямо во двор. Кассен прикрыл ее и снова запер. Потом спросил девушку:

— Ну как?

— Брр, еще и этот тип с гадкими глазищами. — Она поежилась. — Он похлеще, чем Мюррей. — Моронк помедлила. — Можно, я буду называть тебя просто Гарри?

— Почему бы и нет?

Он быстро развернул шерстяные одеяла и бросил их на матрац.

— А теперь что будем делать? — спросила она.

— Отдохнем, поспим немного. Сюда никто не войдет, по крайней мере, сейчас.

— Ты думаешь, они отвезут нас в Калайл?

— Нет. Но я не думаю, что они предпримут что-нибудь до темноты.

— С чего ты взял, что они собираются что-то предпринять?

— Да у них это на рожах написано. Ну, ладно, ложись и попробуй заснуть.

На кровать он улегся прямо в плаще, не снимая правой руки со «стечкина». Она вытянулась на другой стороне кровати. Так она лежала некоторое время, а потом повернулась и прижалась к нему.

— Мне страшно.

— Тес, — он обнял девушку одной рукой. — Тихо. Я же здесь. Со мной никто не посмеет тебя тронуть.