Виктор Давыдов - Кто бросит камень? Влюбиться в резидента

— Ну что с вами делать? Только учтите, я не только очаровательна, но и опасна. Леонид это уже испытал на себе, — нарочито строго ответила она.

— Что вы, что вы! Вы считаете меня таким легкомысленным? В годы, когда я служил в армии, для меня и моих друзей понятие женской чести было свято, и за прошедшие годы нисколько не изменилось. Прошу покорно, — он открыл дверь подъезда.

Войдя в квартиру, Анюта сразу же решила, что ее кавалер работает по научной части, столько книг было в его скромном жилище. Правда, жилище это было отдельным, и в нем был телефон. Обстановку же составляли большие книжные шкафы, этажерки и полки, сплошь заставленные книгами. Хозяин прямо с порога уведомил гостью, что именно книги являются его слабостью и единственным богатством. Раскрыв стоявший в гостиной массивный книжный шкаф, он предложил девушке ознакомиться с содержимым, а сам отправился на кухню. Анюта была поражена обилием красивых фолиантов, толстых и не очень. Интересно, но в тех книжных магазинах, куда она захаживала время от времени, таких книг не продавали. Вот теперь до нее дошло, почему этот мужчина такой образованный. Если бы она прожила среди этих книг столько лет, сколько ему сейчас, то тоже была бы такой грамотной, сказала она себе.

Из кухни донесся голос Эдуарда Петровича:

— Анюта, вы любите кофе?

Вопрос застал ее врасплох. Она пробовала кофе пару раз в жизни, и, откровенно говоря, напиток ей не понравился. И над тем, какого рода существительное «кофе», она тоже никогда не задумывалась. Как и большинству населения страны, ей было удобно обозначать «кофе» средним родом. Поэтому Анюта честно ответила:

— Не знаю.

Вопросов из кухни больше не последовало, и изучение библиотеки продолжилось. Неожиданно ее глаза, разбегающиеся от книжного изобилия, наткнулись на небольшую красную шкатулку, что стояла в самом углу шкафа. Такую красивую вещицу она видела впервые и не могла удержаться, чтобы не взять ее в руки. «Интересно, что этот мужчина может хранить в такой изящной шкатулке? Я только одним глазком, Бог простит», — подумала она и украдкой попыталась открыть крышку шкатулки, но тщетно, та была заперта. Повертев в руках, гостья поставила ее на прежнее место и, видимо, нажала на какую-то потайную клавишу. Крышка открылась, и в тот же миг из кухни послышались шаги хозяина. Девушка мгновенно встала таким образом, что шкатулка осталась за ее спиной. Эдуард Петрович поинтересовался, будет ли Анюта пить кофе черный или с молоком. Анюта, не раздумывая, выбрала последнее. Но хозяин не спешил уходить.

— Что за книга вас увлекла, Анюта? — он сделал шаг по направлению к шкафу. Сердце у девушки ушло в пятки. «Не дай бог, увидит, что шкатулка открыта, вот конфуз-то будет». Она схватила первую попавшую и протянула Эдуарду Петровичу. Тот уважительно покачал головой.

— Пушкин. Да… «Мимо острова Буяна едет флот царя Салтана, пушки с пристани палят, кораблю пристать велят», — продекламировал он и вернул ей книгу. — Между прочим, в прошлом году сто лет стукнуло, как Александра Сергеевича нет с нами, а мы его помним, читаем и продолжаем восхищаться его гениальными стихами. Однако кофе стынет.

— Я сейчас.

Проводив мужчину глазами, она торопливо схватила шкатулку, пытаясь закрыть крышку. И тут ее внимание привлекла фотография, лежащая поверх остальных бумаг. Кто-то очень знакомый смотрел на нее с фотографии. Она стремительно поднесла ее к глазам и замерла. На фото смеялась Ольга, подруга Бориса Львова. «Вот же…» — неприлично выругала хозяина Анюта и машинально повернула фотографию обратной стороной. Надпись на обороте сверкнула молнией: «Папе в день совершеннолетия». «Какому папе? Неужели… потом думать будешь! Фотку назад, шкатулку захлопнуть. Есть!» Анюта встретила Эдуарда Петровича шелестом страниц очередной книги. Кофе предложен, но она снова не почувствовала вкуса. Мысли разбежались, надо было их собрать, а он уже заводил патефон для танцев. «Уйти? Надо уйти. А задание? «Ты можешь и себе помочь, и Михаила спасти», — сказал Климов… Тебе просто не хочется уходить, вот ты и вспомнила про задание. «Сердце, тебе не хочется покоя». Это не мое, это Утесов…»

— Анюта, можете смеяться, но я влюбился в вас как мальчишка, — жарко дышал ей в ухо Эдуард Петрович. — Веду себя как ненормальный и ничего не могу с собой сделать. Я уже думал, что такого чувства мне не дано испытать до конца жизни… ошибся. Но как я рад этой ошибке. Вы сегодня та соломинка, за которую я хватаюсь в этой страшной пучине жизни… не отвергайте меня… не отвергайте.