Александр Авдеенко: Дунайские ночи (Художник Г. Малаков)

— Да, должны! Но это не самое срочное, что мы обязаны сделать. Прежде всего надо выяснить, как, когда, где и с чьей помощью монастырскому виноградарю удалось воспользоваться документами Кашубы, жителя дунайского городка Ангора.

— Вы думаете, что это подлинное имя… Петр Кашуба?

— Имею право так думать, Вася. — Шатров показал Гойде справку, из которой явствовало, что Петр Михайлович Кашуба родился пятьдесят семь лет назад и постоянно проживает в Ангоре, на Дунае, в Измаильском районе, в рыбачьем поселке городского типа, в собственном доме. Женат. Детей нет. В настоящее время находится в отъезде. К справке была приклеена фотография. Петр Кашуба, изображенный на этой фотографии, не имел никакого сходства с тем Кашубой, который служил в яворском монастыре.

— Подмена! — сказал Шатров. — Если мы узнаем, чьих рук это дело… Словом, собирайся, Вася. Едем на Дунай в гости к Смолярчуку. Сообщи ему по телефону. И пусть уху приготовит.

Собрались в тот же вечер, чтобы выехать рано утром, позвонили на Дунай — и не выехали. Ночью произошло событие, задержавшее их в Закарпатье на несколько дней.

Уха, приготовленная Смолярчуком, наваристая, из свежих отборных осетров, так и не дождалась Шатрова и Гойды. Ее съели солдаты-пограничники. Ели, нахваливали, переглядывались с поваром и посмеивались:

— Спасибочко вам, дорогие гости, почаще приезжайте.

На обочине дороги, там, где автострада покидает горные карпатские теснины и вырывается в просторную долину, горит ночной костер. Невысокое жаркое пламя охватывает со всех сторон черный от застарелой копоти казанок. Поспевает овеянный пастушьим дымком кулеш — пшенная негустая каша, щедро заправленная толченым свиным салом и пережаренным луком. Около костра сидят двое мужчин и молча, терпеливо ждут той минуты, когда кулеш окончательно наберет силу, ароматную сочность.

Кто они, эти два человека, сидящие у костра? Почему, перекрыв автостраду шлагбаумом, не спят, хотя уже перевалило далеко за полночь и давно не показывалась ни одна машина?

Ночь вплотную придвинулась к костру со всех сторон; не видно ни гор на севере, ни равнины на юге, ни лесного массива на востоке, ни голых скал на западе. Река, бегущая невдалеке, по ту сторону дороги, угадывается по бешеному клокотанию в камнях. Но это привычный шум, его не замечают. Темнота и тишина. Да еще горная предрассветная свежесть.

Недружно пропели где-то первые петухи. Заблестели росой придорожные камни, трапа, асфальт автострады. Потянул холодный низовой ветерок. Дым пополз по земле.

— Ну, пора! — торжественно проговорил один из кашеваров и раскрыл казанок.

— Да, теперь, пожалуй, в самый раз, — радостно откликнулся второй и достал деревянную ложку, завернутую в чистую тряпицу. Развернул, постучал по черному краю казанка. — Уж мы тебе сейчас покажем, дорогуша, где раки зимуют.

Мирная тишина царит здесь, на карпатской дороге, ничто не предвещает опасности.

— Машина с Верховины спускается, — спокойно говорит один из мужчин.

Он поворачивает лицо, освещенное пламенем костра, в сторону гор и, сощурив глаза, пытается разглядеть дорогу.

Свет фар приближавшейся машины заскользил по голым скалам, потом по верхушкам хвойных деревьев, широкой полосой лег на реку и наконец уперся в шлагбаум, перекрывающий дорогу.

Вечером, часов в одиннадцать, в дверь квартиры инженера Николаева, два года назад ушедшего на пенсию, настойчиво постучали. Иван Иванович уже лежал в постели. Чертыхаясь про себя, он поднялся; накинул на плечи старую шинель, зажег свет, открыл дверь. Перед ним стоял знакомый шофер Микола Степанчук.

— Что такое? — спросил Иван Иванович, настороженно оглядывая с ног до головы неожиданного гостя.

— Магарыч с тебя, — улыбаясь, сказал Степанчук. — Имею выгодных клиентов. За одну ночь можно заработать круглую тысчонку. Деньги получишь вперед.

Иван Иванович шире открыл дверь, обнял шофера и ввел его в дом.

— Куда везти? — оживленно и деловито спросил он.

— В Ужгород. Но только с условием: до рассвета быть на месте. Торопятся они…

— А чего им так приспичило?

— Спешат на похороны. Не то дяденька, не то племянник умер. Собирайся! Машина заправлена?

Иван Иванович, кудлатый, заспанный, в пальто поверх белья, недвижимо стоял посреди комнаты. На его выбритом, одутловатом, посеченном морщинами лице отражалось недоумение. Он пригладил седые волосы и настороженно посмотрел на своего приятеля. Иван Иванович познакомился с ним несколько месяцев назад. Шофер Степанчук на своей машине доставлял «левых» пассажиров в Станислав, Черновицы, Киев и в Закарпатье. Когда был занят или перегружен, лишних пассажиров передавал Ивану Ивановичу — владельцу новенького семиместного лимузина горьковского автозавода. Они нередко вместе выпивали. Больше ничего не знали друг о друге.