Педро Касальс - Посредник

— Как бы вы поступили на моем месте?

— Даже представить не могу. Мы ведь с вами совершенно разные по характеру люди. Вы привыкли действовать на свой страх и риск, ни с кем не советуясь, а я работаю в команде, представляю собой лишь часть слаженного механизма. С одной стороны, это сильно сковывает мои действия. Но, с другой, это позволяет мне участвовать в крупных начинаниях.

— Иными словами, на этот вопрос вы не хотите ответить?

Замначальника встал, давая понять, что чувства его задеты.

— Послушайте, Салинас, я не привык даже малейшие грубости выслушивать. Я стараюсь ответить на ваш вопрос. — Снова обретя самодовольный тон, он продолжил: — На вашем месте я завтра — вернее, теперь уже сегодня, — во время встречи с министром разыграл бы свои козыри до самого конца. Он честолюбив, а ваше дело — настоящая бомба. В руках смелого и инициативного человека...

— В руках смелого человека бомба эта также может взорваться... и тогда осколки полетят ему прямо в лицо.

— Тут я согласен, с этой проблемой надо обращаться очень осторожно. Я бы к ней руками не притронулся — только щипцами, сеньор Салинас.

— А вы именно так и поступаете, для меня это ясно. Если министр по общим внешним связям использует эту тему с пользой для правительства, то вы записываете себе очко, поскольку именно вы ему ее передали… Если же дело оборачивается худо — вам нечего опасаться, так как от скандала пострадает другое министерство, а вы тоже записываете себе очко: ведь вы позволили вашему министру избежать неприятностей, которые могли бы даже привести его к необходимости подать в отставку.

— Ну, что ж, Салинас! Вы все правильно рассчитали. Когда у меня будет больше свободного времени, а вы будете поспокойнее, мы можем пообедать вместе, поговорить. Может быть, вас заинтересует предложение работать в нашей команде. В ней — очень стоящие люди, мы таких ценим... Уверен, что и вам было бы интересно поближе с нами познакомиться. — И, непринужденно засмеявшись, он добавил: — Не исключено, что вас привлечет мысль заняться политикой, принять нашу сторону.

— Я — человек независимый, не принадлежу и не желаю принадлежать ни к какой партии, — сказал Салинас тихо, будто и не замечая собеседника.

Проводив его до дверей лифта, политик любезно попрощался с гостем.

— Держите меня в курсе событий. Очень интересно знать, как повернется ваше дело... сеньор Салинас.

— Прощайте.

В кабинете министра общих внешних связей Салинаса пригласили сесть за стол совещаний, отличавшийся поистине фараоновскими размерами.

Министр, человек среднего роста, довольно полный — не случайно его прозвали Толстяком, — в этот момент разговаривал по телефону с каким-то из своих подчиненных, зычным голосом отдавая ему указания.

Хотя в нем явно было слишком много лишнего веса, в министре угадывалась кошачья ловкость и хитрость, совершенно не гармонировавшая с его внешним видом.

Наконец он закончил говорить по телефону и сел рядом с адвокатом. Затем, широко размахивая руками, заговорил:

— Вы, Салинас, решили поиздеваться...

— Но...

— Будьте добры не прерывать меня, — оборвал министр резко, желчным голосом. — Эти красавчики из министерства природных ресурсов пересылают вас ко мне как какую-то ласковую кошечку, только что розовый бантик на шею вам не повязали, и все, чтобы посмотреть: не клюну ли я на их приманку... А я клевать не собираюсь. Как бы я их сам не заклевал.

— Позвольте мне сказать, что у меня и в мыслях нет, кому бы то ни было из вас наносить ущерб. Речь идет только о нашей стране... Ее пытаются...

— Послушайте, Салинас, я ведь не знаю, что вы собой представляете, то ли вы наивный человек, словно с небес на землю спустившийся, то ли наживка, которую мне протягивают, причем наживка отравленная. Но, как бы то ни было, ваше дело никакого отношения к моему министерству не имеет. Оно полностью относится к компетенции министерства координации.

— Координации?

— Да. Безусловно. Это министерство занимается всеми теми делами, которыми другие министерства заниматься не хотят.

Последовало молчание, затем министр продолжал:

— ...такими делами, в частности, как собранное вами досье, которое вы мне пытаетесь всучить, — сказал он, подчеркивая голосом каждое последнее слово, — а это ни к чему не приведет, потому что я уже понял, в чем дело... В эту игру играть я не собираюсь.

Салинас молчал, словно загипнотизированный, смотрел на него. Наконец он встал и собрался выйти из кабинета, но министр удержал его: